Игроментариум

Довод был железным – все понимали, что как не бывает дыма без огня, так и наоборот. По крайней мере, в том суровом мире, в котором довелось жить участникам спора. Тётка часто заморгала, открыла было рот, чтобы что-то ответить, но так и не нашла подходящих слов.

Первым нашёлся кассир.

– А я слышал, что в новостях показывают не все репортажи, – заявил он, – у меня, к примеру, грузчик был, погиб в том году во время схода лавины. Так вот, он мне рассказывал, что раньше работал на космодромпте.

– Где? – скривился Цесил.

– На космодромпте. Это такое место, из которого запускают ракеты в космос.

– Дурак твой грузчик и трепло, – отрезал Цесил, – сам подумай, зачем ракеты в космос запускать? Что ими там можно сбить?

– Вот и он сказал, что незачем, – не сдавался кассир, – дело это оказалось бессмысленным, и поэтому репортаж о нём нам так и не показали. А когда космодромпт закрыли, ему пришлось пойти работать грузчиком.

Цесил ничего не ответил, только уткнулся лицом в растопыренную пальмой пятерню.

– Не веришь, так не верь, – заголосила тётка, почуяв, что оппонент устал, – а информацию доносить не мешай! Ишь, нашёлся тут! Поборник фактов!

Оставаться в этом магазине и дальше слушать трёп мракобесов Цесилу совершенно не хотелось, поэтому он вышел на улицу, так громко хлопнув дверью, что чуть было не сбил висящий над ней колокольчик.

– Море, психи с ножами, – проворчал он, – ракеты… Космодромпт! Какие же они придурки!

В небе висело всегда неподвижное солнце, по проспекту неслись запущенные в незапамятные времена потоки автомобилей, и, как по расписанию, из-за угла выскочил шальной велосипедист. Всё было как обычно. Признаки стабильности окружающего мира немного успокоили Цесила и помогли ему выбросить из головы идиотский спор, в который он вляпался по собственной дурости. Однако не успел он расслабиться, как его взгляд привлекло нечто необычное.

На здании через дорогу висел огромный, в половину фасада, экран-билборд. Десять минут назад, когда Цесил заходил в магазин, экрана ещё не было – в этом он был уверен.

Экран замигал, и на нём возникло изображение коротко стриженной пепельной блондинки в чёрном кружевном наряде. За её спиной плавали весёлые разноцветные буквы и трёхмерные геометрические фигуры. Блондинка ослепительно улыбнулась.

– Здравствуйте, уважаемые зрители! – громогласным голосом произнесла она. – Меня уполномочили сообщить вам сногсшибательную новость! Остановитесь и послушайте!

Машины замерли, а горожане, ещё недавно спешившие по своим делам, как зачарованные уставились на билборд. «…Слушайте! …Слушайте!», – пронеслось по переулкам многоголосое эхо. Это указывало на то, что такие же экраны появились по всему городу.

– В новом сезоне наша телекомпания рада предложить вам новый, уникальный и ни на что не похожий проект! – продолжила блондинка. – Вас ждут опасные приключения, схватки с ужасными монстрами, фантастические миры, мистические тайны и невероятные чудеса! Вы станете свидетелями умопомрачительных событий, ощутите волнующие переживания и получите массу различных эмоций и впечатлений! 

На фоне её голоса по нарастающей, будто приближаясь издалека, зазвучал тревожный марш.

– Уже на следующей неделе на всех экранах и в каждом доме – интерактивное, восхитительное, брутальное, ультрасовременное шоу, которое никого не оставит равнодушным! 

Блондинка стала прозрачной и растворилась, а плавающие по экрану буквы сложились в название нового шоу.

– Встречайте с трепетом и ликованием! Единственный и неповторимый – «Игроментариум»!

Экран погас, и воцарилась гробовая тишина.

Цесил устало опёрся о стену и обречённо сказал:

– ….., ну всё. Теперь нам всем точно……

Он выругался, но его брань, как это обычно бывало, заглушил внезапно раздавшийся шум. Он поднял глаза и встретился взглядом с дорожным рабочим, очень вовремя запустившим свой отбойный молоток. Чумазый мужик в комбинезоне развёл руками, а Цесил вдохнул побольше воздуха и разразился длинной цепочкой непечатных выражений, утонувших в оглушительном грохоте.

Глава 1. Интервью

Телефонный звонок бесцеремонно вырвал Виктора из самого сладкого сна, какой ему только доводилось видеть. Открыв глаза, он ещё с полминуты щурился в потолок, отказываясь поверить, что фигуристые горничные с пепельными волосами растворились в небытии, а потом посмотрел на часы.

Половина первого ночи.