Игровая площадка для грешников

— Ну, ты раньше не упоминала о лизании задниц. Это буквально или метафорически? — Поддразнил я, и она вздрогнула, когда мои пальцы скользнули к ее шее, хотя я не был уверен, что она вообще это заметила.

— Хм, буквально лижущую задницу моему скучному мужу-бухгалтеру. — Она изобразила рвоту

— По крайней мере, твоя сексуальная жизнь будет кипеть, — сказал я. — Ты уверена, что после этого все еще будешь хотеть умереть?

— Да, потому что в моей жизни есть только одна любовь. — Она просияла, а мое сердце забилось сильнее и сильнее.

— О да? — Я выдохнул. — Кто это?

Я наклонился ближе к ней, и мой язык отяжелел, пока я смотрел на ее губы, потому что сумасшедшая часть меня задавалась вопросом, может быть, именно меня она хотела. И после всего, что произошло сегодня вечером, я просто хотел преодолеть свой гребаный страх и показать ей, что я чувствую. Я так устал жаждать ее, наблюдать за ней, но не иметь возможности обладать ею. Я хотел быть храбрым, как она. Я хотел доказать, что я такой же мужественный, как и все мои друзья, и что всего через год я смогу уложить их всех на задницы. И если я поцелую ее как мужчина, она поймет, что я им и являюсь.

Я придвинулся ближе, почти нос к носу, пока она ухмылялась.

— Океан, — сказала она, но я не смог вспомнить, на какой вопрос она отвечала.

Я просто кивнул, пробормотав что-то похожее на «дельфины», прежде чем решил, к черту все, и просто бросился на нее: рот полуоткрыт, глаза вроде как закрыты, но не совсем. Мой рот коснулся одеяла, и я с удивлением открыл глаза, обнаружив, что она зевает, ее голова опустилась обратно на подушку, а все мое тело горело от стыда. Она только что отвергла меня? Или она не заметила? О боже, а что вообще хуже?

Роуг встала прямо передо мной на цыпочки на сушилке, и я схватил ее за лодыжки, проводя руками вверх по ее ногам, и она прикусила губу, когда мои пальцы скользнули ей под юбку. Я наклонился вперед, прикусив ее колено, и она ахнула, когда я провел языком по ее бедру. У нее был вкус кокоса и гребаной поэзии. Я хотел попробовать ее на вкус везде и показать ей, что этот взрослый мужчина может сделать с ее телом.

Мои пальцы нащупали ее трусики, и я поднял на нее глаза, встретившись с ее взглядом, когда коснулся эластичной ткани, преграждающей мне путь к ее плоти. Она запустила пальцы в мои волосы, и я убрал руки из-под ее юбки, схватил ее за бедра и, приподняв, усадил ее задницей на край сушилки.

Я встал между ее бедер, отчего ее юбка задралась к бедрам. Я провел пальцами по ее подбородку, когда она вцепилась руками в мою футболку, а ее тяжелое дыхание заставило меня задуматься, позволит ли она мне трахнуть ее прямо здесь.

— Я пытался поцеловать тебя в ту ночь, когда мы сбросили тело Акселя в океан, — сказал я ей, представляя тот момент слишком отчетливо. — Когда мы вместе свернулись калачиком в игровом зале на «Игровой Площадке Грешников».

— Когда? — спросила она, нахмурившись, как будто понятия не имела, и я выругался, сжимая ее подбородок большим и указательным пальцами.

Я чертовски уверен, что не собираюсь облажаться во второй раз. И она запомнит это до конца своей чертовой жизни.