Игрушка богов

Тимур исполнил указание священника, и писк зуммера, только-только раздавшийся вновь, оборвался. Края пластины почернели, образовав своеобразную рамку. И из неё на Тимура взглянуло лицо юноши, уже виденного им во сне. Несмотря на слишком маленькую глубину талисмана, оно было объёмным, удивительно живым и выразительным. Оно было будто настоящей головой, правда, уменьшенной в несколько раз и каким-то образом втиснутой в маленькую пластину. Даже на заднем плане был виден кусочек фона- красный узорчатый ковёр. Тимур слегка повернул предмет, дабы удостовериться, что тот незаметно для него самого не углубился на несколько сантиметров. Нет, всё было по прежнему. Видимо, перспективу изображению придавал некий оптический обман.

Впрочем, даже у такого навороченного коммуникатора обнаружились дефекты. У юноши открылся и закрылся рот, но из него не донеслось ни звука, помимо какого-то шипения. А затем стало ясно, что так и должно было быть. Ибо тот был крайне удивлён увидеть лицо ответившего ему человека и просто не смог проговорить заранее заготовленную фразу. И шипение производилось выпускаемым из легких воздухом, проходившим сквозь пережатую трубку трахеи.

Тимур открыл рот и ляпнул первое пришедшее в голову:

— Как оно?

— Что? — Голос юноши был как в жизни. Никакой синтетики и искажений. Даже звучал словно его обладатель находился совсем рядом. — Что оно?

Курц с Себастианом вздрогнули, принялись вертеть головами, пытаясь понять, кто же это произнёс. На всякий случай священник запустил руку в свою сумку и нащупал рукоять меча.

Тем временем Тимур продолжил. Припомнив шок, вызванный сновидением с участием этого парня, для общения с ним он избрал тон наглый и вызывающий.

— Привет, говорю. Чего надо?

Сработало. Юноша покраснел от злобы. Плюясь, прошипел:

— Как смеешь ты, презренный человек, обращаться ко мне подобным образом?

— Короче, выкладывай чего надо, или я отключаюсь.

Нехотя юноша принял правила Тимура.

— Где мой слуга? Тот, которому принадлежала эта вещь?

— Да тут он. Со мной.

От удивления юноша охрип.

— Что? Надзиратель с тобой? И ведьма тоже?

Тимур с секунду раздумывал, стоит ли ему развернуть талисман и показать юноше священника, но здравый смысл приказал ему не делать этого. Где у этого прибора камера и какой у неё угол охвата- неизвестно, а засветить на заднем плане лица Курца и Дианы в таком случае будет очень даже легко.

— Да, надзиратель со мной.

— Не верю! Покажи!

— Себастиан, — позвал Тимур.

Подошел священник, развернув голову, взглянул в талисман. Подслеповато всмотрелся в черты юноши. Спав с лица, тут же отскочил подальше и упал на колени.

— Надзиратель, ты ли это? — грозно спросил юноша.

— Да, повелитель, — дрожащим голосом ответил тот. — Себастиан, сын Корнелия из Тора. Надзиратель, ныне настоятель прихода в селе Лугце.

— Себастиан, как смеешь ты находиться в обществе отступников, когда мой знак лежит на дне реки? Почему ты не лежишь рядом с ним?

— П-простите, повелитель. Но я не мог… не могу исполнить ваш приказ.

— Почему?

— Я не могу причинить ребёнку зла.

Лицо юноши выразило неподдельное изумление.

— Ведьме? Ты не можешь убить ведьму? Только поэтому ты предал свою веру и свой долг?

— Д-да.

— Я разочарован в тебе, Себастиан. За это ты умрешь.

Священник поджал губы. Обречённо кивнул.

— Я знаю, мой повелитель.

— Не только ты, но и твоя семья.

— Простите меня, мой повелитель. Но у меня нет ни семьи, ни родных.

— Что же, тогда им повезло. А тебе, мой бывший слуга, советую вскрыть себе вены. Когда тебя поймают, легкой смерти ты не дождёшься.

— Я понимаю, мой повелитель. Я подумаю.

— Подумай, — кивнул юноша.

В следующий миг его лицо исчезло, а коммуникатор вновь стал обычной пластиной оргстекла.

— Он, как всегда, немногословен, этот Эзекиль, — заметил Тимур. Почувствовав витающее в воздухе напряжение, добавил: — Расслабьтесь, он больше нас не слышит.

Курц выдохнул, продолжил грести. А Себастиан сел на дугу и шёпотом заметил:

— Это был не Эзекиль. Это наместник.

В голове Тимура что-то щёлкнуло. Появилось очень любопытное подозрение. Озвучивать его вслух было слишком рано- уж слишком фантастически оно прозвучит. Да и просто не может такого быть…

— Сам наместник? — приподняв брови, переспросил Курц. — Ну ты, Себастиан, даешь… Как это ты впрямую перечить ему решился? Неужто взаправду помогать нам желаешь?

— Да вот… — смущенно запыхтел священник. — Придётся теперь тебе мне верить.

— Да ни за что! Почём мне знать, что ты с наместником заранее беседу эту не обговорил, а?

Шутливый вопрос, заданный нарочито мнительным тоном, ввел доверчивого священника в ступор.

— У тебя, видать, совсем котелок не варит, — пораженно произнёс Себастиан.

— Как знать…

Вслушиваться и дальше в разговор спутников Тимур не стал. А приложил большой палец к центру талисмана и вперил в него жадный взгляд. К его удивлению, прибор включился. Только по-другому. Вместо рамки и какого-нибудь изображения, внутри возникла красная стрелка, которая бешено вращалась во все стороны. А над ней- ряд из четырёх цифр, которые сменялись так быстро, что было невозможно прочесть число целиком.