Игрушка богов

— Да, Диана, ты права. Я действительно боюсь, что последние двадцать лет я прожил зря. Что всё, что я освоил, что достиг, окажется ненужным, абсолютно бесполезным. Потому я хитрю, потому я задумал то представление. Чтобы быть уверенным наверняка. Я использую людей, как мне того нужно. Потому что не святой. И не собираюсь им быть. Ради достижения своей цели я сделаю что угодно- обману, предам, убью и умру сам. Я пройду по трупам и любому, кто попробует меня остановить, перегрызу глотку. Но своего добьюсь. Такой я есть. — Он ткнул пальцем в Тимура. Затем в Диану, и та в испуге отпрянула на нос лодки. Строгим тоном продолжил: — А вам двоим стоит помнить, что совсем недавно вашей судьбой было сдохнуть в самое ближайшее время. И это случилось бы, не сомневайтесь. Даже три к одному для Игрока- слишком ненадёжная ставка. Но теперь со мной у вас появился шанс уцелеть. Он очень мал, но это лучше, чем ничего. Вы должны это понимать. Можете ненавидеть меня, можете проклинать- мне всё равно. Скорее всего, к полудню завтрашнего дня нас всех не станет. Но, если мы всё же каким-то образом сумеем всё преодолеть и уцелеем, можете впоследствии делать со мной что хотите. Я с радостью приму любое наказание.

После столь проникновенной речи в лодке повисло гробовое молчание. Только едва слышно поскрипывали уключины да бились о борта волны.

Первым решился что-то сказать Тимур. Но ничего, помимо одного единственного слова, ему в голову так и не пришло:

— Откровенно.

— Ага, — подтвердил поостывший Курц. Обернулся назад, робко улыбнулся напуганной им девочке. Сказал: — Извини. Я не хотел высказываться так резко. Просто… просто не сдержался. Не хотел, чтобы меня и дальше принимали за героя. Если бы у вас была возможность выпутаться из этой истории без меня, я бы посоветовал вам воспользоваться ею. Но вы, к сожалению, не можете позволить себе подобной роскоши, поэтому вам придётся терпеть такого человека, как я.

Прозвучало это как-то зловеще, за этой фразой пряталось чувство вины, но никто не придал этому значению- появилась более насущная проблема.

— Спешу вам сообщить, господа, — официальным тоном изрёк Себастиан, — впереди появилось что-то похожее на лодку. И, судя по всему, она направляется к нам.

Все вздрогнули, проследили за взглядом священника. В самом деле, далеко на горизонте, чуть правее от курса лодки, совершенно незаметно для увлечённых выяснением отношений путников возникла чёрная клякса, по бокам от которой слабо угадывались волоски вёсел в количестве нескольких штук.

— Кто это может быть? — обеспокоенно спросил Тимур.

Курц бросил вёсла, взял с лавки свой кинжал, принялся пристёгивать его к запястью. Ответил:

— Если не рыбаки, то стража. Больше тут никого быть не может.

— Стража, — уверенно заявил Себастиан. — Рыбаки бы под парусом шли- ветер-то им попутный.

— Стража, так стража, — равнодушно произнёс Курц и натянул на себя кофту.

— Что-то ты, Курц, не выглядишь слишком взволнованным, — нервно заметил Тимур. — Ты же говорил, что у тебя есть безопасный маршрут.

— Ага. Мы ему как раз следуем.

— Тогда почему он безопасный, если нам навстречу плывёт лодка с солдатами?

Курц раскрыл свой рюкзак, вынул из него щитки на руки, принялся прилаживать первый на предплечье поверх кофты. Спокойно, словно речь шла о чём-то незначительном, ответил:

— Он потому безопасный, что плывёт именно шлюп, в котором не может находиться больше дюжины человек. Рыбацкие баркасы, в которых могло бы поместиться народу поболее, ещё на рассвете покинули порт Йонбена, и вернуть их у Эзекиля просто так не получится. Так что сейчас я от этих молодчиков избавлюсь и можно плыть дальше.

Равнодушие и безмятежность Курца поражали. Он не воспринимал плывущих навстречу людей как живых. Они были помехой на пути, которую следует устранить. Без жалости и особых эмоций.

— А нельзя… это… как-нибудь без убийств обойтись? — с надеждой спросил Тимур.

Курц пристегнул второй щиток, одел куртку. Оглянувшись на отчётливо видневшуюся вдалеке лодку, ответил:

— Не-а. От шестивёсельного шлюпа нам не уйти.

— Но нельзя же сразу поножовщину устраивать. — Тимур нервно схватился за рукоять своего меча. Проверил, вынимается ли он из ножен. Оказалось- да. Загнал его обратно в ножны. — Может, им вообще до нас дела нет.

Курц фыркнул.

— Ага. Они заблудились просто. А теперь плывут к нам дорогу спросить.

— Но… э…

— Не волнуйся, Тимур. Не собираюсь я сразу же на них кидаться. Попробую для начала зубы им заговорить. Вдруг пройдёт это. Хотя я сильно сомневаюсь. — Курц взялся за вёсла, развернул лодку, принялся не спеша подгребать к шлюпу, до которого оставалось не больше сотни метров и с которого на них пялилось пять человек, не считая трёх гребцов, сидящих спиной к носу. — Там у них вроде бы арбалет имеется. Поэтому, когда я крикну «ложись», ты, Тимур, и Диана падаете на дно и прижимаетесь к бортам. Ты, Себастиан, делай что хочешь. Главное- не мешайся.

— Не боись, не помешаюсь, — пообещал священник. — Может, даже подсоблю чуток.