Игрушка богов

— Что? Как ты смеешь?! — обалдев от такого обращения, только и смогла произнести Нора. Заметив ввалившихся вслед за Курцем Себастиана, Тимура и затесавшуюся между ними Диану, девушка смущенно и неодобрительно спросила: — А это кто такие?

— Мои друзья. Они погостят у меня сегодня? — Курц не то спросил, не то констатировал факт. И, наверное, к истине было ближе второе.

— Ну… если только сегодня. — Немного подумав, девушка закрыла дверь, опустила деревянную щеколду. Словно что-то вспомнив, встрепенулась, с умоляющим лицом повернулась к Курцу. — А ты, надеюсь, пробудешь здесь подольше?

Приложив ладонь к щеке Норы, Курц обнадежил её:

— Ага. Я теперь сюда надолго, милая. Может, навсегда.

Девушка аж воссияла. Подскочив, она радостно вскрикнула и сказала:

— Сейчас, погоди, я вынесу тебе твой ключ.

Слегка приоткрыв дверь слева от входа, Нора проскользнула в образовавшуюся щель и через секунду выскочила с бронзовым ключом, на которым на верёвочке болталась треугольная бирка с выжженным на ней номером «одиннадцать». Велев всем следовать за собой, хозяйка вывела гостей из прихожей в тянувшийся по середине всего здания коридор, освещённый двумя свечами в железных блюдцах, закреплённых на стенах в середине каждого крыла. Пол был настлан из сложенных елочкой дощечек, стены облицованы камнем. Прямо напротив прихожей вверх убегали ступеньки деревянной лестницы. В каждом из крыльев здания помещалось по четыре комнаты, расположенных попарно друг напротив друга. Четыре двери выходили в коридор со стороны задней части дома, две- со стороны улицы. Ещё две остались в прихожей позади. Планировка чрезвычайно простая, но позволяющая по полной задействовать все доступное пространство здания.

Нора прошла к лестнице и, как и предполагалось, поднялась на третий этаж, где отвела гостей к угловой комнате. Вручив Курцу ключ и многообещающе улыбнувшись, спросила:

— Ты спустишься ко мне? Нам надо будет серьёзно с тобой поговорить…

Курц шлёпнул её по упругой попке, ответил:

— Сначала надо будет кое-куда сходить. Затем загляну.

— Смотри у меня. Буду ждать.

Игриво подмигнув своему другу, девушка развернулась и, счастливая, поскакала к себе вниз.

— Строгая женщина, — снимая сумку, заметил Себастиан. — Как она тебя с ходу приложила. И поделом… Но вот что бы мы делали, ежели не пустила бы она нас?

— Кого? Меня? — Курц вставил ключ в замочную скважину, дважды провернул его. — Хоть этот дом и пансион, эта вот комната моя личная. Посмела б она не пустить меня в моё жильё… Да и мы, как вы поняли, не очень-то и чужие друг другу.

— И тебе что, девку свою под месть Эзекиля подвести не боязно?

— Боязно, не делать нечего. — Курц вынул ключ, толкнул дверь, вошёл в темноту комнаты. Шёпотом, на случай, если в соседних комнатах кто-нибудь обитал и этот кто-нибудь решит прислушаться к разговору, добавил: — Прожить здесь пару лет и не обзавестись друзьями да знакомыми- толки нехорошие вызвать.

Пропустив всех в комнату, Курц прошёл к стоящему перед окном фасада столу, на котором стоял фонарь. Положил на него свой меч и ключ, кинул рядом с ножкой снятый со спины рюкзак, взял фонарь и вышел в коридор, где запалил его с помощью снятой со стены свечки. Вернувшись в комнату, передал его священнику, топтавшемуся в нерешительности прямо за порогом вместе с остальными.

— Пока ждите здесь. Никуда не выходите. Я скоро вернусь. — Курц одёрнул куртку, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Комната была очень просторной. Скорее всего, так просто казалось из-за двух окон- в стене фасада и в боковой- и малого количества мебели, её наполняющей. Один стол и два стула, слева от входа между стеной и дверью высокий двустворчатый шкаф, в углу справа- широкая, заправленная кровать с двумя белоснежными подушками поверх покрывала. Кроме этих вещей, больше не было ничего. Да и зачем? Живущему в одиночестве парню большего и не надо. Особенно, если знать, что в любой момент, возможно, придётся срываться куда-нибудь далеко и надолго. Лишние вещи ни к чему. А сердце девушки, что Курц забрал с собой, вообще не весило ничего. Вот только она ждала. Прибиралась в его комнате, вытирала пыль, мыла полы, стирала постельное белье. И ждала…

Осмотревшись, Тимур первым делом прошёл к столу, вытащил из-за него стул и отнёс его к боковому окну. Усевшись, положил локоть левой на подоконник, упёрся ладонью в щёку и принялся наблюдать за дворцом наместника. Перед парадным крыльцом стояло двое стражников с алебардами, на всех четырёх этажах в полуприкрытых массивными занавесями высоких окнах, излучающих мягкий желтый свет, изредка мелькали тени. Из-за угла вышел бородатый мужчина с лестницей и начал обходить ряд фонарных столбов, окружающих по периметру территорию резиденции. С виду, всё шло своим чередом. Ничего не указывало, что это здание перешло на осадное положение и готовится отразить нападение нескольких человек.