Игрушка для драконов (СИ)

Дым растаял, мою руку отпустили. Я сидела, одурманенная, пока не увидела, что храмовница с ловкостью хозяйки дома убирает горшок обратно в печь и закрывает заслонку. В руках женщины появилась тряпка, которой женщина вытерла стол от остатков копоти.

— Это всё, что Троединый может предложить тебе, — не глядя на меня, вымолвила женщина, отирая другим полотенцем пот со лба.

— Я не поняла про третий путь.

— Всё ты поняла или вскоре поймёшь. Если это то, о чём я думаю, то он должен являться тебе во сне. И грезиться наяву. Но самый лучший — не значит самый простой. За свой выбор надо бороться. Держи!

Она достала из кармана и протянула мне синий камень, висящий на шнурке.

— Бирюса, — пояснила женщина, поймав мой удивлённый взгляд. — Слеза другого мира. Когда-то наши предки пришли сюда через Портал, но это не значит, что чужая земля не может стать родной. Как и чужой мужчина. Носи и не снимай как знак приверженности Троединому. Но никому не говори о своём амулете и — особенно — при каких обстоятельствах получила его. Если уедешь из Илиодора, брось камень наотмашь на границе. Он найдёт нового хозяина.

С благоговением приняв подарок, я поцеловала тёплый камень. Он был настолько ярко голубым с единственной тёмной прожилкой, что я засомневалась, действительно ли природа создала такое чудо.

Я собиралась было поблагодарить храмовницу, но замешкалась. Слова благодарности застряли в горле, язык сделался тяжёлым и неповоротливым, а голова пустой. Кое-как спрятав кулон на груди, я попятилась к двери, чтобы выскользнуть в Главный зал. На обратном пути будет достаточно времени поразмыслить над тем, что я услышала в этой келье. Клара не посмеет лезть с расспросами.

— Погоди, а плата? — остановил меня грубый окрик. Я удивлённо вскинула голову: настолько голос был не похож на певучий тембр храмовницы.

Передо мной стоял мужчина с небольшой белой бородой. Ещё не старый, с короткими чёрными волосами и тёмными глазами, спрятанными под косматыми бровями.

— Да-да, сейчас, — пролепетала я, гадая куда делась служительница, указавшая мне на три пути. Келья оставалась прежней, догорали оплывшие свечи в тонконогих подставках, бросая тени на дубовый стол, похожий на те, что стоят в тавернах.

Я потянулась к поясу, где хранила кошель с деньгами.

— Нет! — глаза мужчины сердито сверкнули. — Выбери путь немедленно. Я сказал достаточно, чтобы принять решение.

Я растерялась, а сердце заколотилось в груди и висках. В горле запершило, но по взгляду мужчины я поняла, что медлить опасно. Голова закружилось, в нос ударил запах лаванды и хвои, перед глазами поплыла красная пелена.

— Третий, — просипела я, почти теряя сознание. И почему я назвала именно его? Неужели в моей жизни не хватало сложностей и передряг?

Прислонившись к твёрдой поверхности, я ощутила под пальцами гладкий холод мрамора. Кашель ушёл, и дышать стало значительно легче. Пелена рассеялась, я обнаружила, что стою в тёмной нише, держась за колонну.

Обойдя её, я вышла в Главный зал и зажмурилась от яркого света. Пару минут я пыталась унять головную боль, резанувшую по вискам. А когда глаза привыкли к свету, проникающему сквозь витражные стёкла, я стала осматриваться, в надежде найти Клару. Сколько времени меня не было? В любом случае, не ушла же она, бросив меня!

Серые фигуры в плащах и капюшонах, скрывающих лица, молчаливо скользили по залу или безмолвно сидели на низких скамейках, длинными бороздами вытянувшихся перед алтарем. Скорее угадав, чем узнав в одной из посетительниц помощницу Шилдса, я поспешила в дальний угол, куда не доставал свет. Клара давно должна была покинуть место у алтарного камня, и логично, что она, не захотев быть узнанной и привлечь ненужное внимание, присела на скамейку.

Накинув капюшон, я поспешила к Кларе и устроилась рядом. Мне было душно и отчаянно не хватало дневного света и свежего воздуха. Посмотрев на меня, Клара глазами указала на выход. Я кивнула и побрела за ней, надеясь, что выйду отсюда живой и невредимой.

— Что с вами? — недовольно проворчала Клара, когда мы спустились со ступенек на мостовую Соборной площади. — Где вы ходили?

Я непонимающе уставилась на неё. После тишины храма гул голосов оглушал.

— Меня позвали на беседу.

— Кто? — Клара сейчас примерила на себя роль дознавателя, однако я не понимала — зачем она спрашивает очевидное, если сама была рядом у алтарного камня, когда храмовница увела меня в келью?

— Служительница в пурпурном одеянии, — сухо ответила я и первой направилась к оставленной коляске. Если помощнице Ингвара нравится задавать глупые вопросы, то это её дело. Зачем мне подыгрывать?

Усевшись в коляску, Клара посмотрела на меня с плохо скрываемой злостью:

— Трогай, Агний, — процедила она. — А то, не ровен час, эта сумасшедшая опять убежит куда-нибудь.

Лошади зацокали по мостовой, коляску тряхнуло, и вскоре мы выехали на дорогу, ведущую к северным воротам. Через них и лежал путь в Свитенвилль.

Я старалась не обращать на Клару внимания, но любопытство взяло вверх:

— Можно узнать, почему вы осмелились назвать меня сумасшедшей?