Игрушка для Шакала (СИ)

- Послушай меня, малышка, - говорит мужчина по-отечески нежно, - ты должна оставаться с Одаевским. Сейчас только с ним ты в безопасности. У него хватит власти и возможностей защитить тебя.

- А как же холдинги отца? Я должна вернуться, я – наследница.

- В том и беда, что наследница. Слишком жирный куш, очень многие захотят убрать тебя. Пойми, все очень серьезно. И очень опасно. Только у Одаевского достаточно сил, чтобы спасти тебя.

- Он всем говорит, что я – его невеста, - жалуюсь мужчине, как маленький ребенок.

- Знаю, - звучит его серьезный голос, - так даже лучше. Пока тебе лучше оставаться его невестой. По крайней мере, до того момента, как я выясню, кто убил Аралова.

- Но компании моего отца…

- В офисе Аралова люди Одаевского, они все там заполонили и управляют всем. На том основании, что якобы Аралов собирался отдать все предприятия своему будущему зятю.

- Что?!?

Меня так возмутила эта наглая выходка, о которой Шакал забыл мне поведать, что я дернулась, резко освобождаясь из теплых объятий старого друга.

- И вы предлагает мне ему подыграть?! Продолжать эту комедию?!? Я – дочь Аралова, а не кукла по вызову!

Так гадко от всей этой правды. Одаевский мне говорил, что отца больше нет, но я все еще надеялась, что, возможно, он меня просто обманул. А теперь выясняется, что правда еще хуже. И единственный, к кому мне следует бежать за защитой – это Шакал?!?

- Думаешь, мне это все нравится? – спрашивает меня Иван Сергеевич, заглядывая в глаза. – Я и сам не в восторге от происходящего, поверь. Но так надо. Потому, что иначе тебя просто убьют. Ты очень многим мешаешь теперь, малыш. И только Одаевскому нужна для поддержания легенды о будущем браке с наследницей Аралова.

Чертов Шакал! Он, словно паутиной, окутал мою жизнь со всех сторон. И теперь все, кого я знала, легко открестятся от меня и необходимости мне помогать.

- Значит, вы мне не поможете, - заключаю, словно в бреду.

- Я не в силах, пойми! – в голосе мужчины отчаяние от того, что не все ему подвластно. – Тебе нужно оставаться с Одаевским до того момента, как я все выясню и найду возможность вернуть тебе твое наследство без риска для твоей жизни.

Закрываю глаза, сглатываю ком в горле.

Как же все перевернулось в считанные дни!

- Почему никто не послал к черту людей Одаевского, когда они заявились в офис? – мне всюду видится ложь и предательство, так горько от того, что моего любимого отца предали все, кому не лень. – Это ведь рейдерство и противозаконно. Мы может подать на него в суд!

- У Одаевского все схвачено, и суд положения дел не исправит. Поверь, он даже тогда получит то, что захватил. А вот ты можешь не дожить до решения суда. Как только поползут слухи о вашем разрыве с Одаевским, ты тут же станешь живой мишенью. И тогда он уже не будет заинтересован в том, чтобы сохранить тебе жизнь.

Дерьмовый расклад. Самый ужасный из всех, что я могла себе придумать. Еще утром, когда я рыдала, уткнувшись лицом в подушку, все не казалось мне настолько удручающим, как теперь.

- Хорошо, допустим я соглашусь играть в невесту, - заключаю, - как долго мне нужно притворяться?

- Не знаю, - говорит Иван Сергеевич, оглядываясь в сторону двери, подмечая, как в проеме появилась какая-то парочка, - думаю, месяц. Возможно, два. Я дам тебе знать.

И мужчина отошел от меня, поглядывая на вошедшую парочку и делая вид, что мы не знакомы.

Глава 16

Я стою у колонны и не понимаю, что делать дальше.

Помощь, на которую я рассчитывала, оказалась призрачной надеждой моего воспаленного мозга, и ничем большим. Иван Сергеевич сказал, что Одаевский – моя единственная надежда. Но, при этом, нет никакой уверенности в том, что не Одаевского я должна «благодарить» за то, что осталась сиротой. Как знать, быть может, именно он и есть тем, кто слишком умный и хитрый. Уж очень логичным кажется теперь такой вывод.

И я должна изображать из себя его невесту? Стоять там и всем улыбаться, пока чертов Шакал будет претворять свои планы в жизнь?

Сколько же он все это готовил? Как долго планировал?

Такое не провернуть в один момент, если нет должного фундамента. А меня он решил использовать, как разменную моменту в своей сложной игре.

Ненавижу его!

Представляю, как сейчас вернусь в зал, там мне нужно будет играть роль счастливой невесты, и мне становится тошно. Дыхание сбилось, кислорода не хватает, мне становится тяжело дышать. Быстро выхожу из холла и дальше, из здания.

Уличный воздух омыл лицо вечерней прохладой. Жадно делаю пару глотков воздуха, пытаюсь отдышаться и успокоиться. Впереди дорожка к парку, где легко можно спрятаться. Возможно, это мой последний и единственный шанс сбежать. Пусть и без помощи Ивана Сергеевича, но оставаться с Одаевским и ждать, пока он полностью захватит все то, что мой отец создавал всю свою жизнь, я не намерена.

Делаю шаг вперед, оборачиваюсь. За мной никто не идет. Поэтому ускоряюсь, пытаясь уйти как можно быстрее от здания.