Игрушка Её Светлости

Вспоминая, что он делал со мной, я решила спуститься поцелуями к его груди, нашла маленькую вишнёвую горошинку, провела по ней языком. Мой принц вздрогнул, а я совершенно точно поняла, что ему приятно. Всё же есть огромная польза от той связи, что сейчас образовалась между нами. Я ведь на самом деле улавливала отголоски его эмоций. Как и он моих.

– Нравится? – прошептала я, вернувшись к его губам.

– Ещё как, – ответил он так же тихо.

И поцеловал: страстно, глубоко, с нескрываемым нетерпением. Хотя, не уверена, в ком из нас сейчас всего этого было больше. На кровать мы рухнули так, будто уже просто не могли стоять на ногах. Гервин стянул с себя штаны вместе с бельём, и лишь потом принялся за остатки моей одежды. Но завершение моего раздевания растянулось надолго. Гервина неожиданно увлекло избавление меня от чулок. Он скручивал тонкую ткань, целуя кожу под ней. У меня же от его действий едва не случилось помутнение рассудка.

Но всё самое интересное и безумно приятное началось позже, когда наши тела и наши магии снова стали единым целым. Я была не в силах сдерживать стоны. Сначала пыталась, а потом просто отпустила себя. Наслаждалась каждым движением, каждым прикосновением к ставшей безумно чувствительной коже. Смотрела в глаза своего принца и просто млела, видя сияющий в них серебряный огонь.

В душ мы тоже отправились вместе, но на сей раз обошлось без приставаний. Да я, честно говоря, ещё не успела отойти от пережитого головокружительного удовольствия, а коленки всё ещё слегка подрагивали. Но когда, вернувшись в спальню, хотела надеть ночную сорочку, мой принц забрал её у меня и вернул в гардеробную.

– Спи так, – попросил он. – Я очень хочу чувствовать тебя всю.

Сам тоже одеваться не стал. Лёг в постель и поманил меня к себе. Я скользнула к нему под бок, прижалась всем телом и блаженно зажмурилась. Гервин обнял меня, поцеловал в макушку и сладко вздохнул.

– Не могу тобой насытиться, – вдруг признался он. – Знаю, что сейчас нужно спать, что завтра будет очень много дел, а мне нужна ясная голова. Но все мысли только о тебе.

– А я не хочу, чтобы ты мной насытился, – ответила, перевернувшись на другой бок, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. – Вдруг тогда я стану тебе неинтересна.

– Сомневаюсь, Кэт, – он улыбнулся и погладил меня по распущенным волосам. – Мне хорошо с тобой.

– А я с тобой рядом вообще себя не узнаю, – проговорила, немного смутившись. – Даже стыдно за такое поведение. Леди ведь должна быть сдержана, даже в постели.

– Чушь, – усмехнулся Гервин. – Леди должна быть довольна, расслаблена и удовлетворена. А больше в постели она никому ничего не должна.

– А лорд? – спросила я.

– У нас нет лордов, у нас их называют «эрн».

– Я помню. А меня твои стражи начали называть «эрни». Почему? – поинтересовалась я.

– Ты женщина эрна, соответственно – эрни, – объяснил Гервин.

– Но не жена. Просто любовница. Хаити.

– Кэт, – он устало вздохнул. – Хаити – гораздо больше, чем любовница. По сути даже больше, чем невеста. Хаити – выбор желания тела и магии.

– Но не сердца, – проговорила, отведя взгляд.

– Иногда и сердца, – сказал мой хайт, а в его взгляде я увидела нежность. – Ты спрашивала, что должен делать лорд или эрн в постели со своей женщиной? Да, по сути, что угодно, если это доставляет удовольствие и ей, и ему. Спальня – место, где правят двое. И всё, что происходит в ней, касается только этих двоих.

– Целуют, ласкают друг друга? Как мы? – мне вдруг на самом деле стало любопытно.

– Ласки могут быть очень изощрёнными, –  в голосе Гервина появился намёк на вызов. – У всех свои предпочтения. Если хочешь, я подарю тебе книгу об искусстве близости.

– Ты её читал? – спросила, не понимая, в чём подвох.

– Да, в юности, – он улыбнулся. – Помню, было крайне интересно опробовать на практике то, что узнал тогда исключительно в теории.

Его пальцы рисовали узоры на моём обнажённом плече. Это даже лаской не было, но я всё равно млела и то и дело закрывала глаза.

– Кэт, нам надо спать, но я уже не смогу заснуть, – он вдруг навис надо мной, а одеяло оказалось отброшено в сторону.

Наклонился к моим губам, провёл по ним своими и прошептал:

– Тобой невозможно насытиться. Ты – моя, Кэт.

И поцеловал. К этому моменту я сама просто жаждала его поцелуя, как и всего, что последовало после. И да, в этот раз всё снова было по-другому, но не менее приятно. Даже ещё более остро и сладко, чем в прошлый. Но больше всего мне нравилось ловить серебряный огонь в глазах Гервина. И в нём мне виделось нечто большее, чем желание, больше, чем симпатия или жажда обладать. Я видела в них нежность и чувствовала, что она искренняя и идёт от сердца. И моё собственное откликалось ему. Билось с ним в едином ритме. Было готово дарить себя без остатка.