Игрушка из грязных трущоб

— Знаешь что, твой убогий внешний вид нереально заводит, — выпаливает точно в ухо так, что его алкогольное дыхание обжигает кожу, и неожиданно кончиком горячего языка облизывает мочку.

Гадко. Мерзко. Унизительно.

— Поэтому в первую очередь я предпочитаю отодрать тебя прямо в твой грязный рот. А уже потом, после предварительной дезинфекции, получить всё остальное.

Эти гадкие слова раскатистым эхом ворвались в моё подсознание, пробуждая невероятный ужас. Но визуально я не должна была показывать ни малейшего намёка на страх. Ибо черноглазого ублюдка моя трусость до эйфории забавляла.

— Сними куртку! — подталкивает к фонтану, выплевывая приказ за приказом.

Медленно тянусь к застёжке, дрожащими руками пытаюсь нащупать молнию. Но кисти будто окаменели, отказываясь подчиняться хозяйке.

— Да что ты там возишься?? — резко хлопает по рукам и со всей дури разрывает молнию, силой своего физического превосходства превращая одежду в ничтожное рваньё.

Куртка упала на пол, я осталась стоять в одной застиранной майке, нижний край которой едва доходил до уровня пупка, скрестив руки на груди, прикрывая свои самые сокровенные места.

Лифчики я никогда не носила. По причине жёсткой экономии.

Так унизительно я себя ещё никогда не чувствовала.

Но рано или поздно то, чего страшишься, сбывается. А я — всю свою недолгую жизнь боялась оказаться в подобном месте, исполняя роль грязной потаскушки.

— Ох, какие мы стесняшки! — стальной хохот обрушился на моё жалкое тельце, будто кинжалом, врезаясь в самое ранимое место. В центр, где проживает честь, гордость, самоуважение… в сердце, — Убери руки и дай взглянуть!

Не нужно было повторять дважды. При угрожающем тоне его голоса они непроизвольно шлёпнулись «по швам», а тело буквально подбросило до самого потолка от сумасшедшей, накатывающей дикими волнами дрожи.

Наверно, мои бледные щёки полыхнули всеми оттенками красного, когда он увидел мою грудь — округлую, аккуратную троечку, с твёрдыми, бледно-розовыми сосками-ягодами, отчётливо виднеющимися сквозь полупрозрачную ткань топа.

Если бы я не страдала анорексией, можно поспорить, что мои формы выглядели бы более пышно и более объёмно. Но в данном случае они являлись моим сущим проклятием, так как до пика сексуального бешенства возбуждали главного душегуба трущоб.

— Хмм… — почесав подбородок, Дамир призадумался, — Сколько тебе? Девятнадцать? Но развита ты не по годам. Особенно твои аппетитные формы, — неожиданно его холодная клешня с силой смяла правую грудь, отправив мою грешную душу прямиком в Преисподнюю. Но я, во что бы то ни стало, продолжала терпеть. Потому что у меня просто не было выбора. — Несмотря на твою болезненную худобу.

Ещё несколько секунд он пожирал меня безумным взглядом, пристально изучая каждый сантиметр тела, периодически надавливая на твёрдую ореолу соску, а затем вдруг насмешливо выпалил:

— Подойди к фонтану, хорошенько умойся и рот прополощи.

Не знаю, какой чёрт меня за язык укусил, но я осмелилась отказать деспоту. И моментально пожалела.

— Я не пью алкоголь, — кажется, мой голос обрёл некую бесстрашную уверенность.

В этот момент я стояла спиной к мучителю и лицом к фонтану, в шаге от воды. Как хорошо, что я не видела того, насколько резко изменилось выражение лица Дамира, а его давящая энергетика жестокости мощной бурей ударила в спину.

Ох…

Сейчас мне предстоит узнать ирода в гневе.

Впервые.

— ЧТО?? Отказывать смеешь?? МНЕ?? Твоему, бл*ть, Хозяину??! — грубые руки вцепились в мои волосы и прежде, чем я успела сделать глубокий вдох, ублюдок толкнул меня в фонтан, резко окунув с головой в воду.

Я думала, что моё сердце остановится, или что я потеряю сознание от страха. Ведь вся моя убогая жизнь, словно немое кино, пронеслась перед глазами, когда едкая, обжигающая кожу жидкость, подобно серной кислоте, заполонила собой ноздри, разъедая изнутри все мои внутренности. И я начала задыхаться, отчаянно барахтаясь в липкой жиже.

Ещё пару секунд... и сознание настигнет клиническая смерть.

Стоило только подумать о смерти — мучитель моментально вытащил меня обратно на поверхность, предварительно намылив лицо шершавой ладонью, смывая засохшую грязь, пот и кровь от побоев.

— Запомни, игрушка, сопротивляться бессмысленно. Я. ЕСТЬ. БОГ.

И «Бог» развернул меня к себе лицом, пытаясь задушить одним лишь диким взглядом ядовитых глаз. В которых бушевал настоящий ураган и мания к насилию.

Я же, тяжело дыша, похрипывая, дрожа, подобно параличному кролику в лапах хищного зверя, старалась не смотреть в лицо истинной смерти, что так нереально пугала. Особенно если эта смерть предстала в облике властного безумца, лицо которого наполовину скрывалось под жуткой маской из чистого серебра.

— Ммм, а ты и правда милашка! Оказывается, у тебя даже есть веснушки! О! Придумал новую кличку! Игрушка-веснушка! Как тебе??

Да пошёл ты на х*р!

Я не заплачу…

Не заплачу!

Не заплачу!!!

Я сильная!

Я справлюсь!

А когда полоумный ублюдок подпустит к себе слишком близко — воткну ему кол в сердце!