Игрушка из грязных трущоб

Дамир рассмеялся. Получив наконец то, что так неумолимо жаждал. Придерживая обеими руками за щёки, нависая над лицом, демон не позволял мне моргнуть, желая, дабы жалкая жертва смотрела на его уродливую маску или ещё хуже — в омут бесконечной ненависти. А когда попыталась зажмуриться — сильно сдавил голову ладонями, словно стальными тисками, и ещё больнее в матку вонзаясь.

Несколько рывков. Дамир кончил. Застонав, закатив глаза, кретин излился тёплым семенем точно в израненное от бесконечных мучений лоно.

А затем, брезгливо оттолкнулся, перекатившись на спину. Я же, свернувшись калачиком, быстро сползла на пол, забившись в угол, меж тумбой и постелью, продолжая рыдать, стонать, трястись от страха.

Промежность саднила, пульсировала, горела. Будто Дамир облил мои внутренности бензином и поджёг.

Больше я такого не выдержу.

Лучше самоубийство, чем пытки, причинённые его стальной дубинкой.

Немного придя в себя, невольно взглянула на тигров.

Боже.

Твари спаривались.

Прямо на диване.

Тот, который покрупнее, навалившись на партнёршу, вцепившись клыками в холку, вколачивался своим объёмным чреслом в немаленькую дырку самки. А самка, в свою очередь, приятно урчала, вздернув волосато-полосатую задницу кверху.

— О, ну наконец-то! Хвала небесам трахнулись! Уж думал бракованные попались. Ну или гомосек с лесби. — Гоготнул ушлёпок, приподнимаясь с кровати, обтирая окровавленный член о белоснежную простынь, — Ты смотри! Никак не мог потомства из ленивых тварей выбить, а тут… как с цепи сорвались. Видимо, киска твоя так понравилась. Папочке давно пора начать зарабатывать на этих вонючих клочках никчемной шерсти! Один только отпрыск чистокровного Амура оценивается в один мой завод.

Ублюдок!

Какой же всё-таки он ублюдок редкостный!

Натрахавшись, довольные тигры, в конце концов, усмирились.

— Сатир! — вскрикнул Господин Выродок, — Кошар забери! Да азиаток мне пригласи!

— Слушаюсь! — в хоромы, тотчас же, охранник явился, уводя озабоченную животину прочь.

После того, как в комнате стало немного спокойней, Дамир снова ко мне обратился, махнув окровавленной простынкой, словно белым флагом поражения.

— Поздравляю, игрушка! Теперь ты — женщина! Пах-ха! — оскалившись страшной улыбкой, он натянул брюки и добавил, — Сегодня — ночуешь тут. На полу. Подле кровати. Хочу целую ночь ощущать запах твоей поверженной вагины… А в следующий раз, когда снова на работку явишься, попросишь Завира клизму сделать.

Но клизма так и не понадобилась.

На следующий день, грязный подонок овладел моим кишечником без предупреждения.

В наказание за попытку побега.

Но об этом… чуть позже.

***

До самого рассвета я ничтожно просидела в том самом уголочке меж тумбой и кроватью, сжавшись комочком, пытаясь не обращать внимания на кошмарную боль в промежности и бесконечные женские вопли.

Этой ночью Барон развлекался не только со мной. Отодрав мою бедную девочку до кровотечения, выродок занялся другими жертвами. Через полчаса после быстрого отдыха, к нему в покои привели горячих азиатских шлюх. В количестве пяти штук.

Похоже, Дамир напрочь забыл о моём существовании, забавляя с новыми игрушками. И хорошо. Ибо я просто сходила с ума от невыносимой боли, в области пылающих ног. Но проверить, как там дела, не решалась. Просто боялась сознание потерять, обнаружив кровавое озеро.

Всё же, ближе к утру, посмотрела. Чёртов кретин даже

подмыться не позволил! На бедре, на ногах, даже на ковре, обнаружила кровавые лужицы. Меня затошнило, голова закружилась, и я снова уткнулась носом в ковёр.

Громкие вопли, крики, стоны, маты… продолжались до самого утра. Под утро развлекающиеся из гостиной переместились в спальню и уже еб*лись практически мне в ухо. А с рассветом, наконец, затихли.

Хорошо, что кровать была достаточно высокой, поэтому моё жалкое тельце никто не обнаружил. Приподнявшись — заметила Дамира. Он сладко спал, приобнимая двух узкоглазых шлюшек прямо за сиськи, а третья — кажется так и заснула с его членом в зубах. Подобная картина меня рассмешила.

Рабыни были полностью нагими, с ошейниками. Правда их кожа представляла собой один сплошной и страшный синяк. Живодёр снова с кнутом забавлялся.

Две остальные проститутки валялись на полу.

Хоть бы они дышали…

Но вдруг, моё любопытное внимание привлекла чаша с фруктами, в которой завороженно поблескивала серебристая рукоять ножа.

Ох…

Не смей даже!!!

Но соблазн был уж слишком велик.

Мгновение — и в моём воображении появляется прекрасная картинка, где я, крепко сжимая клинок, запрыгиваю на мучителя и ловко, по самую рукоять, вгоняю лезвие кинжала точно в его бездушное сердце.

Если бы мне предоставили выбор еда или кинжал?

Не смотря на дикий голод, я бы всё равно выбрала оружие.

Немедля ни секунды, оглянувшись, бросилась к столику с фруктами.

Вот же ш дура!

Как могла про ошейник забыть??

Натянутая цепь противно звякнула, неуклюже повалив меня на пол. Не хватило всего каких-то там пары сантиметров, дабы до стола дотянуться.