Игрушка из грязных трущоб

Когда я немного привыкла к незабываемым ощущениям, то, лёжа на животе, боковым зрением отметила, что мерзавец не всегда попадал по телу. Самые мощные удары получала рядом лежащая подушка. Из которой уже вовсю вылетали перья.

Он бил меня не настолько сильно, как должен был.

Он пытался сдержаться…

Всё-таки… пощадил.

* * *

В конце концов, я закричала. Дамир, отшвырнув ремень в стену, не сказав и слова – молча ушёл, с силой выбив входную дверь вместе с петлями мощным ударом ноги. Долгое время я даже выдохнуть не могла, а пошевелиться – тем более. Настолько адски было больно… Кровь перемешалась с потом, оставив грязные разводы на белой простыне. Слёзы давно закончились. Поэтому всё, что я могла делать – пустыми глазами смотреть на мои разорванные в клочья мечты и, разбросанные по полу уничтоженные достижения.

Через час в комнату влетел один из верных псов Господина. Тот, который больше всех любил на меня подрачивать. И в этот раз выродок не упустил момента поглумиться, излившись спермой на свежие раны на спине и ягодицах, заставив меня взвыть от жгучих ощущений в нервах. Скорей всего, Дамир уже распорядился вернуть мне статус «ножной тряпки». Может, он снова отправит меня в Трущобы, в какой-нибудь обшарпанный бордель на потеху местным гавнюкам, а может быть – оставит у себя в имении. Собственным псам на забаву.

Набросив одеяло на разодранную в кровь спину, головорез подхватил меня на руки и вынес прочь из помещения, направляясь к лестнице. Мы спустились в самые низы дома. Точнее, в сырой, покрытый плесенью подвал, где единственными «соседями по койке» являлись крысы.

Грубо бросив меня на бетонный пол в одну из находившихся там клеток, недоносок быстро удалился, заперев ржавую дверь на замок.

После его ухода, находясь в кромешной тьме, я провалилась в небытие. Не думая ни о чём, но жалея о многом.

Кроме боли, страха и ненависти…

К себе лично.

* * *

В суровую реальность меня выдернул жуткий холод и ломота во всём теле. Не знаю точно, сколько времени я провела в заточении, как вдруг услышала противный лязг замка, и в помещение вошел некий тёмный силуэт.

– Милана!

Я услышала хорошо известный мужской голос, принадлежащий Сатиру. Чёрт! А он тут что делает?

Всё это время я лежала на животе, стараясь не тревожить раны. При виде мужчины, я попыталась сесть. Но каких неимоверных усилий мне стоило это простое действие!

– Лежи, глупая. Я тебе мазь принёс, – Сатир опустился на колени рядом со ржавой скамейкой, на которой я, жалобно постанывая, беспомощно лежала, свернувшись в клубочек, и его прохладные пальцы бережно коснулись изувеченной кожи. – Не шевелись только. Я сюда тайком пробрался. Узнают – руки отсекут.

– И-идиот, – тихонько всплакнула. – П-проваливай, живо! З-зачем припёрся? Н-не хватало ещё и т-тебя подставить…

– Заткн… Помолчи лучше. Лежи спокойно, дай раны обработать, не то гноиться начнут!

Приятное тепло пощекотало спину, когда пальцы Сатира, пропитанные ароматным кремом, крайне осторожно коснулись царапин. Из осипшего горла вырвался стон облегчения. И правда, эта чудо-мазь обладала мгновенным обезболивающим эффектом. Наконец, я расслабилась.

– С-спасибо, – всхлипнула, ненавидя себя за то, что при последней встрече нагрубила парню. Тому единственному, которому было искренне НЕ плевать на мою ничтожную жизнь.

В ответ он протяжно выдохнул, бережно погладив мои влажные волосы:

– Ненавижу его… Но я обязательно что-нибудь придумаю, чтобы как можно скорей вытащить нас из этой вечной дыры. Ты только держись, а! Несмотря ни на что… Обещай!

– О-обещаю, – обещание далось мне с превеликим трудом. – П-прости. П-пожалуйста. Я не хотела т-тебя обид…

– Ш-ш-ш, – парень перебил, не дал договорить, – Поспи лучше. А я всё же попробую договориться с Дамиром. Хотя бы о том, чтобы тебя перевели в более лучшую комнату, и немедленно позаботились о твоих ранах.

Голос Сатира звучал излишне взволнованно, а в каждом сказанном слове чувствовалось беспокойство. Он нежно поцеловал меня в шею, отчего моя кожа отреагировала на этот чувственный поцелуй ордой мурашек, а сердце – ускорило жизненный ритм.

Впервые поцеловал… Так нежно и так неожиданно.

Осторожно накрыв меня одеялом, заперев дверь на замок, Сатир спешно испарился. Но я все еще продолжала ощущать его пристальный взгляд в беспросветном мраке подвала, пока снова не погрузилась в вынужденную дремоту.

* * *

Знала бы я, что тогда, в подвале, мы виделись с парнем в последний раз? Конечно же нет…

На следующий день, ближе к вечеру, меня выволокли на улицу, приковав спиной к одному из деревьев, находившихся в саду.

Благодаря мази, раны больше не кровоточили и практически не болели, но вот проклятое головокружение и слабость отбирали все оставшиеся силы.

Не прошло и получаса, как на горизонте показался Дамир. И не один. За его спиной плелась небольшая вереница пленников в сопровождении вооружённых до зубов охранников.

О, Господи!