Игрушка олигарха

Лидия Ивановна берет меня за шиворот куртки и тяжелой рукой подталкивает вперед. Ноги деревенеют, и я едва выхожу из детдома. Предо мной стоит черная тонированная машина. Очень дорогая иномарка на вид, я ни разу в таких не ездила. Из машины выходит мужчина и открывает мне дверь.

Как для принцессы, думается мне, однако быстро срезаю эту идиотскую мысль. Где я и где принцессы. Смешно.

Бежать особо некуда, этот водитель не внушает доверия, и я вцепляюсь в ручку двери. До места доезжаем в гробовой тишине. Мысленно себя корю. Надо было все же выяснить у девочек, как и что тут происходит. Я хоть была бы готова, а так… просто стараюсь быть спокойной.

Я сбегу, если что. Точно и наверняка. Пожалуй, единственный навык, который у меня не забылся с глубокого детства, – это лазить по форточкам. Я могу забраться даже в самое маленькое окно, благо комплектация и гибкость позволяют. Все будет путем, выскочу, если что, убегу, если только почувствую опасность.

Машина останавливается у большого загородного дома, похожего на какой-то палац из фильмов. Высокие кованые ворота с острыми пиками и закрученными стеблями из металла усеяны шипами. Да уж, местечко. Бр-р…

– Выходи. Дверь открыта. Зайдешь и поднимешься на второй этаж.

– А можно… можно мне назад в детдом? Я вам заплачу за проезд. Честно.

Вру, у меня нет ни рубля в кармане, но попытаться стоит. Дядька-то вроде адекватный, ехал как робот, даже не посмотрел на меня.

– Нет. Иди.

Стискиваю зубы, вылезаю из машины. Ворота и правда открыты. Неужто ждут меня?

Вхожу в этот замок, иначе не назовешь, дверь тяжелая, металлическая, едва отпираю ее, а после стараюсь быстро подобрать свою челюсть с пола, потому что я вижу это: хрустальную огромную люстру с подвесками в виде капелек, высокие потолки под шесть метров, белоснежный каменный пол, вазы, какие-то золотые штуки на стенах. Это похоже… на музей.

Предательски урчит голодный желудок, и я быстро сглатываю. Я не ужинала. Таська заболела. Я поделилась своей порцией. Мы делимся, не жадничаем. Я знаю, что, когда я заболею, она сделает для меня то же самое.

Поднимаюсь на второй этаж. Ступенек тридцать, не меньше. Красный ковер, кованые перила с золотом. Комнат тут несметное количество, но в одной из них открыта дверь.

Вытерев нос, медленно подхожу туда, осторожно заглядываю внутрь, все же жилка любопытства берет верх. В комнате темно, плотно зашторены окна, не видно практически ничего, я даже своих рук почти не вижу. Ужас. Не люблю темноту. “Темную” в детдоме мне не раз устраивали. Мало приятного, честно.

– Входи, – в мертвенной тишине раздается очень низкий мужской голос, и я аж подпрыгиваю на месте. Вглядевшись в темноту этой комнаты, я замечаю высокий мужской силуэт. Он стоит у окна, сложив руки в карманы брюк.

Глава 2

– Раздевайся. Иди в душ.

Его голос такой бархатный, низкий, пробирающий до костей, и я невольно сильнее кутаюсь в куртку. Она тоже не моя, моя порвалась, потому Лидия Ивановна дала чью-то чужую. Мне не впервой чужие вещи носить, я не особо привередливая. Главное, чтобы было тепло, а то ноги все время мерзнут да пальцы на руках как льдинки.

Мы стоим в темноте, я даже не вижу толком, кто передо мной, и эта неизвестность до чертиков пугает. Почему он в темноте? Урод, что ли, какой или кто-то известный? Политик, бизнесмен, депутат… Кто там еще обычно с деньгами под завязку?

– Ты меня не услышала? За что тебе платят?!

Сглатываю от пронзительного недовольного мужского голоса, стараясь выглядеть спокойно, однако как раз этого спокойствия мне дико хватает.

– Мне никто не платит за это.

Я слышу его дыхание. Незнакомец стоит в трех шагах от меня. Кажется, что очень высокий, судя по тени в костюме. Непроизвольно улавливаю его парфюм. Никогда такого запаха не слышала. Мне кажется он каким-то необычным и очень цепким, холодным, манящим, недоступным, мужским.

По спине бегут мурашки, невольно поджимаю пальчики на ногах, когда этот высокий мужчина подходит ко мне. Близко, слишком близко, чтобы я уловила его запах сильнее и сделала глубокий вдох.

Интересно, он часто подростков себе на ночь заказывает? Поиграть, поразвлекаться с девочками из детдома, которые даже слова против не смогут сказать взрослому мужчине? Ненавижу, как же я их всех ненавижу.

– Гм… хорошая игра, плохая актриса. Что за тряпки на тебе? – Касается моей куртки, и я вздрагиваю, не ожидая, что все будет так… быстро. – Снять!

Это вовсе не просьба. Тон приказной, громкий, командный, вот только мои руки не слушаются меня. Так и стою перед ним. Не могу пошевелиться. Почему-то именно сейчас слезы подкатывают к глазам.

Я не дурочка. Я прекрасно знаю, зачем я здесь, вот только я не так себе первый раз с мужчиной представляла. Даже близко не так. У меня и поцелуя-то еще не было, у меня еще не было ничего. Романтика? Я не знаю, что это. Хотела бы узнать. Хотела бы по любви это сделать, а не так. Когда тебя в аренду взяли на ночь или две.