Игрушка (СИ)

"Они не люди. Это машины убийства. Циничные, безжалостные, высокомерные, лживые во всём и даже среди своих ловкая ложь ими приветствуется", - почти кричал Пётр Александрович, разгорячённый темой.

Так как когда-то негласно было установлено, что любой вопрос в компании требует консенсуса, то обсуждаемый вопрос был оставлен без разрешения. Каретников спешил на работу, а Оксана с Иваном, спустившись в свою квартиру, решили между собой, что продолжат убеждать отца в том, что нельзя всех чекистов мазать одной краской.

320 "Там служат разные люди. Тем более, что Каретников сказал же, что он раскаивается и раскаивается искренне. А такой квалифицированный психиатр вряд ли ошибается в оценке. Кроме того, Найдёнов уже о нас знает. И если даже он интригует, то можно попытаться его перевербовать, что ли. Ведь истина одна, а если так, то сама реальность подтолкнёт его к нам, если он разумен. А, судя по его отзывам на книгу деда, это - так. Этот человек разумен", - данное последнее слово Оксаны, Иван воспринял как рабочую гипотезу, сказав сестре:

"А разумен он или нет - это я определю только после того, как сам лично пообщаюсь с ним".

"Есть, Ванечка, такое понятие, как выводное знание, - возразила брату Оксана. - Так вот, с помощью логики я пришла к выводу, что он разумен и, думаю, что не ошиблась".

"Посмотрим, посмотрим, - продолжал сомневаться Иван. - Я буду счастлив, если ты окажешься права. Ведь это какая сила у нас тогда появится, если нам удастся заполучить такого человека. Я уверен - у него остались связи в этих кругах, с функционирующими гэбистами. А они у наших чиновников стоят высоко. Их мнение в кадровых вопросах имеет большое значение. Он для дела может быть очень полезен", - закончил свои размышления вслух Иван.

-----------------------------------------

В середине недели в квартиру Бутов позвонил по телефону Каретников. Он не представился, а сразу попросил позвать Оксану, и они минут пятнадцать обсуждали тему, которая для матери Оксаны - Анастасии Сергеевны оказалась очень важна и интересна. Они говорили о боге, о вере. Но так как разговор происходил по телефону, а что отвечал собеседник 321дочери - Анастасия Сергеевна не слышала, то и не поняла многого, а расспрашивать дочь не решилась. Что поняла она точно, так это то, что её дочь с кем-то договорилась о встрече и что этот "кто-то" завтра к вечеру подъедет к ним.

Так и произошло: где-то в 18 часов в дверь их квартиры позвонили. Анастасия Сергеевна открыла дверь и увидела на пороге уже знакомого ей Каретникова.

"Здравствуйте, Анастасия Сергеевна. А что - Оксана Петровна дома?" - спросил мужчина, застенчиво при этом улыбаясь.

"Дома, дома проходите, пожалуйста. Она ждёт. Это вы вчера с ней по телефону о боге разговаривали?"

"Уточняю, Анастасия Сергеевна, мы не только о боге говорили. Мы говорили о вере в то, чего нам - людям познать не дано. Мы говорили о непознанном. А знаете, - остановился в прихожей гость, - я бы хотел пригласить вашу дочь на прогулку. Погода стоит удивительная: тихо, тепло, настоящее бабье лето. Спросите у неё. Если она согласится, то я бы внизу - у подъезда её подождал".

"Хорошо, я мигом",- сказала женщина и скрылась за дверью.

Каретников остался один в большой прихожей, где между двумя вешалками стоял стол с резными ножками тёмного дерева и столешницей, инкрустированной перламутром. Над столиком висело явно старинное зеркало, вглядываясь в которое, Каретников в левом верхнем углу разглядел цифры. Изображение было зеркальным и потому Каретникову пришлось расшифровывать надпись. У него это получилось. А когда он понял, что зеркало, было изготовлено в 1879 году, то подумал:

322 "Это надо же! Зеркало сделали за два года до убийства Александра II. История!"

В прихожую вернулась Анастасия Сергеевна и сказала, что Оксана с удовольствием прогуляется.

"Очень хорошо, спасибо. Тогда я её жду внизу", - сказал Каретников, направляясь к выходу. Но в дверях остановился и, как бы спохватившись, добавил: - Позвольте распрощаться. Я уже после прогулки в квартиру подниматься не буду. Доведу Оксану Петровну до ворот и - домой".

Ждать пришлось не долго. Оксана вышла из дома минут через пять после того, как Каретников спустился к дверям подъезда.

"Олег Павлович!" - окликнула Оксана Каретникова уже стоя у ворот.

"Как же я не заметил вас? - удивился он. - Как вы умудрились проскользнуть мимо меня?"

"А я прошла с чёрного хода. У нас на кухне есть ещё одна дверь. Она выходит на другую лестницу. Вот я там и вышла, - пояснила девушка и спросила:

- Куда направимся?"

"А давайте прогуляемся по набережной Фонтанки. Люблю водную гладь. Она, когда на неё смотришь, успокаивает".

"А вы что, взволнованы? - спросила Оксана и в тоне её голоса Каретников услышал игривые женские нотки.

Они вышли на улицу Войтика. Оксана сказала, что при царе эта улица называлась Мясной. Они перешли через проспект Римского Корсакова и по набережной канала Грибоедова (бывший Екатерининский) прошли к Мало-Калинкину мосту и к реке Фонтанке.