Игрушка судьбы

— Ну, допустим, не наугад. Помните, я рассказывал вам об одном Слушателе?

— Да, о человеке, который был трилобитом. Но это оказалось настолько реально!

— Друг мой, — торжественно сказал Экайер. — Вы можете быть совершенно уверены, что это было не кино. Не развлекательный трюк. Все это время вы были трилобитом.

Глава 14

Вернувшись к себе, Теннисон увидел Джилл, сидевшую в кресле у камина. Теннисон кинулся к ней.

— Джилл, ты здесь! Как хорошо! А я уже волновался за тебя, хотел разыскивать.

— Губерт готовит обед, — сообщила она. — Я сказала ему, что, наверное, останусь обедать. У тебя все в порядке?

Он наклонился, поцеловал ее и уселся рядом.

— У меня все прекрасно. А у тебя как дела?

Она поморщилась.

— Не очень. Они не хотят, чтобы я писала о них. Вместо этого мне предлагают работу.

— Ты согласилась?

— Нет. Не уверена, что соглашусь. Я слышала, ты решил остаться. Это правда?

— На время по крайней мере. Чтобы пересидеть, переждать, совсем неплохое пристанище.

Она указала на одинокую розу, стоявшую в вазе на кофейном столике.

— Где ты раздобыл эту прелесть?

— Садовник подарил. Сегодня утром я тут сад нашел. Мне бы хотелось тебе его показать.

— Они предложили мне комнаты, — сообщила Джилл. — Сегодня утром я переехала. Через четыре двери от тебя. Робот, который помогал мне перебираться, сказал мне, что ты здесь. У тебя найдется что-нибудь выпить?

— Наверное, найдется. Только давай сначала я тебе сад покажу.

— Давай.

— Тебе понравится, вот увидишь!

Когда они вышли в сад, она спросила:

— Ну и чем ты так восторгался? Сад как сад. Что случилось?

— Сад тут ни при чем, — ответил Джейсон. — Просто мне кажется, что у Губерта ушки на макушке. Только скажи или сделай что-нибудь, и это моментально известно всем и каждому. Не могу поручиться, что в саду нас не подслушивают, но все-таки тут безопаснее. А поговорить есть о чем.

— Это у тебя от Гастры осталось, — сказала Джилл. — Плащ и шпага.

Он пожал плечами.

— Может, ты и права.

— Итак, ты воспользовался шансом остаться здесь. Ну что ж, ничего дурного я в этом не вижу.

— Дурного, может быть, ничего и нет, — согласился он. — Но странно. Все очень странно. Тут есть одна женщина… та самая, которую меня позвали лечить. Она утверждает, что нашла рай.

— Рай?

— Вот именно. Рай. Понимаешь, у них тут целая программа. Люди мысленно перемещаются в другие места и добывают данные, которые затем вводятся в Папу. Хотя… мне кажется, что это делается не только для того, чтобы загружать информацию в Папу. Судя по тому, что мне вчера ночью рассказал Экайер, между Ватиканом и теми, кто занят Поисковой Программой, существуют кое-какие расхождения во взглядах.

— Рай… — нахмурилась Джилл. — То есть самый настоящий рай, библейский? С золотыми лестницами, трубящими трубами и парящими ангелами?

— Что-то в этом роде.

— Но, Джейсон, это невозможно!

— Наверное, невозможно, но Мэри думает, что нашла его. Экайер в это почти верит.

— Значит, твой Экайер глуп.

— Нет, он не глуп, — возразил Теннисон. — Джилл, скажи, они тебе угрожали?

— Угрожали?

— Да, угрожали или нет? Экайер мне довольно прозрачно намекнул, что мне могут не позволить покинуть планету.

— Нет. Мне никто ничего такого не говорил. Я беседовала с кардиналом, представляешь? Лиловая мантия, алая митра. Одна свечка на весь кабинет — очень торжественно! Погоди, постой-ка… Так ты поэтому остаешься? Потому что они пригрозили, что не дадут тебе улететь?

— Нет, не совсем так. Они могли бы отпустить нас. Но угроза остается. Этим местом правит Ватикан, а как Ватикан скажет, так и будет. Это слова Экайера. Но я остаюсь потому, что так хочу, — пока. Пока мне лететь некуда. Кроме всего прочего, здесь очень неплохо. И потом, должен честно признаться: я сильно заинтригован…

— Я тоже, — кивнула Джилл. — Кардинал и слышать не хотел, чтобы я написала о них книгу или статью. Он ни слова не сказал о том, что они не позволят мне улететь. Честно говоря, я рассчитывала только на то, что он меня просто вышвырнет. А он мне работу предложил!

— Стальной коготь в бархатной перчатке…

— Вроде того. Вообще, довольно-таки симпатичный робот. Ох, чуть не сказала «симпатичный старичок». Довольно милый, но упрямый. Я пыталась поспорить с ним, но без толку.

— Ну а работа?

— Они хотят, чтобы я написала для них историю Ватикана, ни много ни мало. Кардинал божится, что у них тут некому этим заняться, утверждает, что робота такому обучить невозможно. Ты только представь: у них есть полное описание всего, что тут происходило с того самого момента, как сюда прибыл первый корабль. Все лежит и ждет обработки. Я, конечно, сказала «нет». Ну, то есть… если припомнить, я не отказалась наотрез. Да, вроде бы я сказала, что я должна подумать. Но наверное, у него все-таки создалось впечатление, что я сказала «нет».

— Ну а на самом-то деле?

— Джейсон, честно, я не знаю! Подумай только! Вся их история! Лежит, дожидается, когда кто-то ее изучит и напишет. Все эти годы она была здесь, и никто к ней пальцем не притронулся.

— Но что в этом хорошего, если ты все равно не сможешь ничего отсюда вывезти?