Игрушки для императоров 2. Иллюзия выбора

Даже вот как. Открытым текстом, в лицо, никого и ничего не стесняясь. Насколько же эта система прогнила?

— Я в этом не сомневаюсь, сеньор комиссар, — хмыкнул я. — Вы «гуманные». Но по честному, вы вообще не должны быть «гуманными»! Вы должны ловить «гуманных», сажать их за решётку, а не лизать им задницы за брошенную кость в виде жалких презренных центаво.

Комиссара покоробило. На лице проступило жгучее желание врезать мне напоследок. Останавливало лишь осознание того, что я — мелкая сошка, недостойная его высочайшего внимания и тем более оскорбления.

— До свидания, Шимановский! — прохрипел он, взяв себя в руки. — Очень надеюсь, что больше не увижу тебя.

Я приторно улыбнулся:

— А я же напротив, сеньор комиссар, очень надеюсь на нашу встречу. И горю желанием сделать так, чтобы вы её не пережили. Впрочем, это из области мечтаний, но всё равно, до свидания.

После чего с удовлетворением наблюдал, как меняется цвет лица сидящего напротив меня отморозка с пунцового до белоснежного. В итоге он всё же взял себя в руки, я был мухой, писклявой мухой, а разве подобает такому уважаемому человеку обращать внимание на писк? Показно игнорируя меня, он поднялся и вышел. Через минуту появились два громилы-надзиратели и повели обратно.

Итак, меня выпускают. Вполне официально, иначе бы не сообщали об этом вот так, а тихо провернули бы своё дело. Но за порогом меня вновь будут ждать, и на сей раз фокус с каменными шарами не сработает. Как это будет выглядеть? Успею ли я подать сигнал о помощи? Поспеет ли помощь, если они глушат сигналы «жучков»?

Всего этого я не знал, потому, привалившись к стенке, нырнул в привычное полузабытье. Это шанс, я попытаюсь бежать или грохнуть кого-то из сопровождающих. Вряд ли получится, но попытка не пытка. Я должен подать о себе знак!..

Глаза сами собой слиплись, и я окунулся в спасительный сон без сновидений.

О том, что эти сволочи придумали, чтобы безопасно передать мою персону бандитам, мне узнать не довелось. Буквально через полчаса меня снова выдернули из полусна, и повели в ту же допросную. При этом лица надзирателей были напряжены, а движения скованы. Они бросали в мою сторону опасливые взгляды, а я не знал, как на это реагировать. О причине их напряжения догадался лишь, когда стоял перед люком допросной и с меня снимали наручники. Грубейшее нарушение протокола, наручники с меня могли снять только внутри допросной. Но это произошло именно здесь, после чего меня грубо втолкнули в зев раскрывшегося люка, который следом автоматически встал на место.

— Привет, — сказал я, уже зная, кого, увижу внутри.

В кресле следователя, боком ко мне, закинув ногу на ногу, сидела черноволосая сеньора в белом парадном кителе. С её шеврона на меня гордо смотрел кондор, поднимающийся ввысь к самому солнцу.

— Привет, — обронила она, не отвлекаясь от чтения виртуальной планшетки. Моё личное дело. Местное. Я усмехнулся.

— Что-то долго ты!

— Она молча указала на стул напротив.

— Дела были.

Затем соизволила поднять глаза и окинуть меня довольным изучающим взглядом.

— А ты здесь не скучал!

Я сжал кулаки. Стерва.

* * *

— Ты можешь объяснить, что происходит? — я последовал приглашению и сел. — Почему вы до сих пор не вытащили меня отсюда? Вы же обещали защитить от дона хефе! Они что, глушат ваши «жучки»? И что это вообще за цирк такой насчет Бенито?

Она махнула головой, растрясая волосы по плечам, свернула планшетку в капсулу и презрительно бросила её на стол.

— С какого вопроса начать?

— По порядку.

— Хорошо. Тебе предъявили обвинение в нападении на людей с изъятием у них огнестрельного оружия. Довольно успешное нападение. Это серьёзная статья. Здесь тебе безопаснее всего. Снаружи большие разборки, и лучше оставаться под защитой гвардии. Даже такой защитой, — она кивнула на художества на моем лице. — «Жучки» глушат, но не все. На какое-то время мы тебя, было, потеряли, но сейчас ситуация под контролем. Несколько дней назад был похищен некто Бенито Кампос, сын известного криминального авторитета. Кто это сделал — неизвестно, но он достаточно грамотно подставил нас, из-за чего и возникли сложности. Это все вопросы?

Я открыл рот, но тут же его закрыл. А чего я, собственно, хотел? Каков вопрос, таков ответ!

— А можно сначала и подробнее?

Катарина деловито откинулась на спинку.

— Здесь не самое лучшее место для беседы. У меня работает свой глушитель, но я не могу гарантировать, что разговор не перехватят. Предлагаю переместиться в более спокойное место.

— Кто же против? — Я развёл руки в стороны.

Она улыбнулась, залезла во внутренний карман и протянула мне некую вещь.

— Но вначале ты расскажешь мне, кто тебя так уделал. Это важно.

Вещью оказался кинжал, точнее стилет. Небольшой архаичный трехгранный клинок, призванный не резать, а колоть, пробивать доспехи. Естественно, не современные композитные скафандры, а старые средневековые жестянки. Хорошая вещь, сработанная под антиквариат, и именно это вызвало недоумение, клинок был рабочим, никак не музейным экспонатом.

— Что это?

Моя собеседница нахмурилась.

— А ты не знаешь?