Игрушки для императоров: Лестница в небо

Она задумалась. И думала достаточно долго. Интересно, сейчас соврет?

— Да, я хочу чтобы ты вернулся, — призналась вдруг она, — ты прав. Потому, что если ты придешь сейчас — это будет решение сильного человека, знающего, что его ждет и знающего цену своим ошибкам. А если бы ты согласился тогда… Это было бы решение трусливого кролика, готового броситься в любой омут, лишь бы его обогрели и защитили. Это разные вещи, Хуан.

Пауза.

— Скажешь, это не так?

Огорошенный, я молчал.

— И, наверное, чтобы понять это, чтобы снова прийти в точку выбора, стоило пройти через все испытания? Как думаешь?

Я не знал, что ответить. Да, она меня огорошила. Вот этой, последней тирадой. В ней крылось все, что произошло с момента, когда юный мальчик Хуанито подошел к Восточным воротам, все последние месяц — полтора. Да, это не много по меркам истории, но это важный путь, путь становления меня, как человека, как мужчины. Я не такой, как прежде, и этого не отнять, не изменить. Наверное, она права — мне надо принять это решение, и принять спокойно, без обид и эмоций. Слушая себя и сердце, как завещал дон Алехандро. В конце концов, это только мой путь и только моя дорога.

— У тебя не найдется сигаретки? — задумчиво потянул я.

Она протянула почти полную пачку.

— Оставь себе.

Я кивнул и прикурил.

— Спасибо. Это был важный урок. Наверное, ты права.

Она улыбнулась.

— Я знаю. Я всегда права.

— Не завирайся.

Она вновь улыбнулась.

— Послезавтра, в ноль девять десять, начнется твое испытание. Последнее, контрольное, я говорила о нем. Я буду ждать тебя у Восточных ворот ровно до девяти ноль ноль. Если опоздаешь — будет расцениваться, как ты решил не идти. Ну что ж, теперь, наверное, прощай? Теперь мы можем не увидеться?

Я пожал плечами.

— Все возможно. Держи.

Я отдал назад ее блатную зажигалку. Она повертела ее и протянула назад.

— Оставь себе. Мне она будет напоминать всего лишь об очередном хахале, о котором, не будь ее, я давно бы забыла, а тебе она будет напоминать обо мне и об уроках, которые ты усвоил.

Она снова улыбнулась, встала и пошла к машине, не оглядываясь.

Мы встретимся, я знал это. Чувствовал. Тем самым сердцем, которое должно делать выбор. И она тоже знала это. Лицемерка.

Я усмехнулся и сделал глубокий затяг, после чего выбросил сигарету в автоматическую урну. Почти полная пачка последовала за ней. Пора завязывать с этим гиблым делом, мне они больше не понадобятся…

Глава 19. Закон победы

Тремя днями ранее

— Пройдемся…

Он взял Габриеля за плечо и потянул прочь, к виднеющемуся посреди сквера памятнику. Машины с недоуменной охраной остались позади.

Сергей любил это место. Частенько приезжал сюда, посидеть, подышать воздухом, даже не ради встреч и разговоров, а просто так. На Венере мало рекреаций, и еще меньше таких, в которых воздух свеж и чист. И почти нет тех, где отдаленной частью сознания можно почувствовать себя дома.

Дом… Сказочное место, куда ему закрыта дорога. Он не был там много лет, и вряд ли когда-нибудь побывает. Не с официальным визитом, не ради переговоров, а чтобы отдохнуть, полюбоваться красотами, душевно, посидеть… Проехаться по местам, где провел детство… Порыбачить на Волге, достав старинную дедову надувную лодку… Пожарить шашлычок на открытой полянке среди лесочка, под голубым светлым небом… Похлопать обнаглевших до безобразия комаров… Мечты!!!

Его жизнь навсегда связана с этой планетой. Ее судьба давно стала его судьбой. Более того, он сам творит эти судьбы, и свою, и планеты, уже много лет. Но любил он это место не только за красоту и свежесть; оно обладало еще одним незаменимым качеством, благодаря которому именно этот сквер среди множества прочих был избран в качестве «любимого». И качество это — памятник нелатинскому писателю Эрнесто Хемингуэю, обнесенный невысокой декоративной оградкой в самом центре сквера.

Мало кто из гуляющих здесь людей знает, кто такой этот Хемингуэй, и еще меньшее количество его читало. Слова «Старик и море» для подавляющего большинства обывателей вызовут именно такие ассоциации — абстрактное море и абстрактный старик. Он и сам, если честно, не читал — некогда было. Но главное в памятнике не человек, которому его посвятили, а постамент. На самом деле это мощнейшая установка электронного подавления, поставленная здесь на случай войны или переворота. Таких установок в городе много, напичканы на каждом шагу, но сочетание функциональности и красоты сквера вокруг и дали Сергею ощущение той незабываемой полноты, без которой не будешь чувствовать себя уютно.

Все установки включаются нажатием одной единственной кнопки, расположенной в подземном бункере Золотого дворца. Но каждую из них можно включить специальным электронным ключом, принадлежащим лично главе государства. Юридически, конечно. У главы государства уже много лет нет от него секретов, и он всячески пользуется благами небожителей, сам являясь небожителем.