Игрушки. Выше, дальше, быстрее

– А с чего ты взял, что я командир?

– Дык вон яка добрая форма у вас. И этот, други, вас слухаецца. По всему видать, шо вы командир. А вы от германа тикаете, али не?

– Что? – непонял я.

– Ну, вы уходите или германа бить будете?

– Бить будем! – И повернувшись к Трошину, громко сказал. – Фамилия старосты Неущенко. Слава кивнул головой, давая понять, что услышал меня.

– Да, и ещё добавь, что если он согласен на встречу, пусть на заборе повесит две белые тряпки. В метре друг от друга. Трошин быстро сделал приписку и отдал бумажку мне.

«Уважаемый гражданин Неущенко, если вы заинтересованы в обмене сельскохозяйственной продукции на различные промтовары (керосин, брезент, колёса и прочее), то мы хотели бы встретиться с вами сегодня вечером у вас дома. Вячеслав Трошин. Если вы согласны, то к 7 часам вечера вывесите два полотенца на заборе.»

– Мощно и содержательно. Но, в то же время – ни о чём. Ты, просто мастер написания коммерческих предложений! – сказал я Трошину.

– Что-то не так? – спросил он.

– Да нет, это я тебя хвалю. – Успокоил я его.

Хитрым образом сложив записку, так, что она превратилась в крошечный пакетик размером с почтовую марку, я протянул её старшему мальчишке.

– Вот, передайте дядьке Пилипу. Кстати, а как его дом выглядит?

– Дак, ён чацвёрты ад ваколицы!

– От чего?

– Ну, ад края вёски.

– От околицы, что ли?

– Да.

– А от какой?

– Ад той, што в сторону Скнаревичей, – и, не рассчитывая на мою сообразительность, мальчик показал рукой.

– Спасибо вам, хлопчики. Если вечером придём, с меня – гостинец!

– Ой дзякую вам, дядька командир! – сказал младший. И ребятишки весело зашагали по направлению к селу.

-Арт, а ты уверен, что этот староста нас немцам не сдаст? – спросил Трошин.

– Нет, не уверен. Но ребята то, чем мы здесь занимаемся, не видели. Так что, даже если и сдаст, то ловить нас будут в деревне. Он же подумает, что мы окруженцы простые. А мы на машине приедем. Да с подстраховкой. Но, первую партию снарядов уже к речке тащить надо. И, кладите сразу двадцать штук. Всё равно, волочь – легче, чем нести.Пока бойцы в темпе вытаскивали снаряды, а Бухгалтер сноровисто выкручивал взрыватели, я снова попытался связаться с командиром:

– Арт в канале. Фермер – ответь! – так раз десять. Наконец я услышал в наушнике:

– Фермер в канале. Слушаю тебя.

– Закентовались с местными. Тот кто здесь мазу держит – бывший мент. Откликается на погоняло Филипп Неущенко. Узнай у Зельца, он с ним лямку вместе не тянул?

– Узнаю. О чем договорились-то?

– Хотим барахло на хавчик махнуть.

– Ну и узнайте.

– Мы на семь вечера стрелу забили. Я думаю, если на «ублюдке» подвалить, то и товар доставим и «эклеры» без гемора вывезем. Как понял?

– А если он сдаст? Тогда, как я понимаю, «ублюдок» прикрытием послужит?

– Так точно.

– Понял. Что везти?

– Бутыль с керосином, пары три колёс от передков, мелочи нашей до кучи: котелки, ложки, ремни.

– Где «точка»?

– «Картинка» у тебя под рукой?

– Да.

– Из «кустов» «тропинка» должна выходить, от вас – «на час», от нас – «на восемь». Мы на объект от «экватора» выйдем. Заодно и проконтролируем. И Зельца с ксивой – в обязалово пошли.

– Да уж разберусь, как-нибудь… Кстати, я «эмку» на колёса поставил.

– Поздравляю! Всё, мне ещё тяжести таскать, отбой.

– Отбой.

Спустившись с гребня холма, я помог мужикам вытаскивать снаряды, а заодно и нашёл в боевом отделении пару полных магазинов для ДТ, неизвестно почему ускользнувших из загребущих рук «дядьки Пилипа».

Оставшиеся до времени «Ч» два часа, мы провели, комфортно расположившись в кустах, что росли метрах в трёхстах от деревни. Не служба, а сказка: мы подкрепились немецкими сухими пайками, и вели наблюдение, разделившись на пары, так, что всем удалось даже по полчасика вздремнуть.

Примерно в шесть часов на заборе четвёртого от дальнего конца деревни дома появились два белых полотенца.

* * *

Бродяга. Взгляд сбоку.

«Потом, на машинах, они поедут…» – слова Арта продолжали звучать у меня в голове. «На машинах…»

Понятно, что свой автомобиль Гиммлер в самолете не привезет, чай не на «Боинге» летит.

Значит, встречать его будут машины из местного гаража. Учитывая ранг визитера, это уж точно не «Опель» будет.

Любимая машина гитлеровской верхушки – «Хорьх». Как это писалось в наставлении для американских парашютистов-диверсантов в 1944? «Если вы увидите «Хорьх» – стреляйте сразу, в девяносто девяти случаях из ста вы уничтожите важную птицу». Что еще может быть? «Майбах»? Ну, может быть…