Игры Бездушных. Живая улика (СИ)

Не хочу и не смотрю в ту сторону, где остались стоять Виктор с Багирой. Двое измождённых раненых хищников. Мои мучители, мои палачи.

Мы подходим к Ариосто с Константином. С удовольствием отстранилась бы от тянущейся к моей шее руки Вольского — не отстраняюсь. Держусь, из последних сил наблюдаю за тем, как не по-мужски изящные брови древнего мгновенно взметают вверх, как только он что-то странное замечает, по всей видимости, в моём рисунке на шее. После чего лицо Вольского внезапно становится серьёзным, и он молча отступает на шаг назад. Утвердительно кивает Виттории.

Ариосто, а затем следом и мы разворачиваемся, быстро устремляются к выходу.

========== Глава 28.1 ==========

Не знаю как долго мы шли до машин. Мне кажется, время для меня просто потеряло свою значимость и весомость.

— Всё позади, Аня, всё уже позади, — продолжал мягко приговаривать Николай, крепко прижимая меня к себе, а я льнула своим обессиленным телом к мужчине, вдыхала его невероятный мускусный аромат, мысленно оставляя позади весь этот ужас, оставляя ту слабую, истерзанную часть себя там, на помосте, у ног Багиры и Барса. Пусть упиваются остатками своих деяний.

Мне невероятно сильно хотелось верить, и я верила в то, что отныне всё будет иначе. Отныне никто не посмеет сделать меня собственностью или игрушкой, пешкой в чьих-либо замыслах, предметом для мести или даже козлом отпущения. Отныне я и только я буду ответственна за выбор собственных действий и их последствия. А сейчас…

Разум мой постепенно затуманивался. Веки наливались тяжёлым свинцом. Медленно у упоительно погружалась в сладостное небытие…

***

— Как ты себя чувствуешь, Аня? — приятной вибрацией раздался в голове знакомый женский голос, когда я проснувшись, некоторое время пыталась отойти от недавнего сна и сообразить где нахожусь.

— Хорошо, — ответила бездушной почти сразу, как только перед глазами бурей пронеслись воспоминания о минувшем дне, полного на события и всё стало на свои места — я вернулась в поместье Ариосто.

Повернула голову в сторону Виттории, она сидела на стуле прямо у моей кровати. Вгляделась в чёрные как ночь глаза и невольно улыбнулась.

— Странно, почему-то я вас считала крайне грозной и опасной женщиной, наистрашнейшим монстром, — слова сами вырвались наружу. — А теперь вы мне кажетесь невероятно близкой и дорогой, — продолжила заглядывать в глаза древней.

— Это всё потому, что я являюсь прародительницей вампиров, а в твоих жилах с недавних пор течёт моя кровь, ровно также, как она течёт в жилах Багиры и Барса, поэтому это естественно, что теперь ты чувствуешь родственную близость со мной, — снисходительно улыбнулась в ответ бездушная, склонилась ко мне, неожиданно накрыв мою руку прохладной своей. В чёрных радужках её глаз блеснуло искреннее сожаление. — Мне жаль, милая, что всё так сложилось. Я должна была ещё до исполнения приговора забрать тебя оттуда, — склонилась ниже и, словно собственное чадо, поцеловала меня прямо в лоб, нежно погладила второй рукой по голове.

От таких непривычных действий бездушной стало как-то совсем тепло и спокойно, однако Ариосто вскоре отстранилась и вернулась в прежнюю позу, что заставило меня даже несколько расстроиться.

— Вам не о чем сожалеть, Виттория, — одарила в ответ тёплой улыбкой бездушную и приподнялась на локтях. Одеяло немного сползло, раскрыв чёрные кружева на груди. — Вы это сделали в нужное время и в нужный момент. Но… скажите, как вам удалось уговорить Вольского отпустить меня?

— Мне не нужно было его уговаривать, Аня. Хватило лишь упомянуть о двойной печати на твоей шее, — кивнула Ариосто на мой порыв тут же притронуться к рисунку на шее.

— О двойной печати? — с губ моих сорвался нервный смешок.

— Именно.

— Но откуда вам известно?

— Мне многое о тебе известно, милая, — пугающе-таинственно улыбнулась бездушная.

— Нет, вы… вы ошибаетесь, — с сомнением произнесла, чуть сильнее разворачиваясь левой стороной к Ариосто, и убирая прядь волос с рисунка. — Вот, смотрите внимательнее. Печать утеряла свои прежние очертания: часть узора, свидетельствующая о моей принадлежности Дмитрию, практически полностью исчезла, — нервно похлопала подушечками пальцев по узору, но Виттория продолжила смотреть на меня со снисходительным пониманием и таинственно странно улыбаться.

— Нет, не может быть, — с разочарованием выдохнула, вспомнив о том, что буквально недавно я ощущала обжигающий дискомфорт, а затем и зуд в районе печати. И эти странности с шеей, которые начали происходить именно во время встречи с Багирой в оперном театре. А взгляд Вольского, брошенный в последний раз на рисунок говорил о том, что с узором явно что-то не так.

— Подождите, я сейчас, — захотелось самой незамедлительно убедиться в правдивости очевидного.