Игры Боэтии (СИ)

Одавинг рявкнул, сплюнув огненным шаром, мгновенно проплавившим в снегу широкую полосу. Тор просил отвезти альтмера туда, куда он укажет. Довакин ни словом не обмолвился касательно того, должен ли дракон защищать седока от возможных нападений, а подобные сложности всегда следует обговаривать заранее. Они и в небо-то еще не успели подняться!

Альтмер лежал на снегу. Из приоткрытого рта вытекала кровь, казавшаяся почти черной. Дракон прислушался — сердце мера билось все реже и реже. Скоро он умрет. Неизвестно, что взбредет в голову прячущемуся стрелку. Вдруг следующий выстрел он сделает по дракону? Кожистые перепонки на крыльях легко рвутся и потом долго срастаются, оставляя после себя уродливые шрамы...

Дракон рыкнул еще раз, надеясь устрашить лучника, и могучим взмахом крыльев подбросил себя в воздух. Поднявшись выше раскачивающихся макушек сосен, он зорко оглядел поляну. Стрелок не высовывался. Черный силуэт альтмера неподвижно распростерся на снежной простыне. Одавинг решил, что при следующей встрече непременно поведает Тору о случившемся, и, размеренно взмахивая крыльями, направился на юг, в сторону вершины Оротхейма.

Когда очертания улетающего зверя растаяли в сумеречном небе, по толстому сосновому стволу шустро соскользнула облаченное в черное фигура. Закинув лук за плечи, стрелок опасливо приблизился к лежащему навзничь альтмеру. Павшая Звезда вполне мог притвориться смертельно раненым и вонзить кинжал в брюхо неосторожному охотнику.

Но нет, бешеный неуловимый альтмер, наделавший столько шороху в Империи, был бесповоротно и окончательно мертв. Убийца обошел труп вокруг, размышляя. Чтоб легче думалось, он стянул с головы плотный капюшон, открыв густой ежик темно-рыжих волос и острые босмерские уши. Традиции и заказчик требовали неоспоримых доказательств смерти жертвы. В былые времена было достаточно принести прядь волос или отрезанный палец жертвы, но альтмер, как назло, стригся коротко, а палец вообще ничего не доказывал. Палец и у живого можно оттяпать, чем порой пользовались бесчестные члены Братства, окончательно потерявшие совесть и страх перед Темной Матерью. Руку ему оттяпать, что ли? Или лучше голову? Хотя с головой столько возни. Перемажешься в крови с головы до ног.

«Уши!» — осенило босмера. Других таких ушей, отсеченных на кончиках, как у Павшей Звезды, больше нигде не сыщется. Пара взмахов ножом, и тщательно завернутые в тряпицу уши отправились за пазуху. Оставалось решить, как поступить с трупом. Говоря по правде, было бы замечательно спалить его и развеять прах по ветру. Был такой Павшая Звезда, да сгинул без вести. Но хороший костер на пустом месте не сложишь, а таскаться по ночному лесу и пытаться нарубить дров — удовольствие еще то.

Крякнув, убийца примерился и после нескольких неудачных попыток взвалил тело альтмера себе на плечи. Шатаясь и увязая в сугробах, он доволок мертвеца до опушки и скинул в заметенный снегами овражек. Впереди почти пять месяцев суровой скайримской зимы, которая заметет и занесет поляну и примыкающий к ней лесок. Никто его здесь не найдет, а к весне тело альтмера превратится в хорошо промороженное бревнышко.

Завершив труды, босмер ушел, насвистывая под нос жизнерадостную песенку. Работа исполнена, свидетелей нет. Было сказано, что Последний Мститель не должен добраться до Саммерсета. Слишком много он видел, слишком многое знает. Пусть же обратится легендой и перестанет смущать умы.

Босмер по прозвищу Тень шел, почти не оставляя следов на рассыпающемся снежном покрове. Нынешним вечером, прежде отправиться на охоту, он задал вопрос работодателю: не принести ли Матери Ночи две жертвы вместо одной? Бежавший и внезапно объявившийся спустя добрый десяток лет Трусливый Принц тоже много о чем догадывается. Может, с ним по дороге тоже приключится несчастный случай? Обвал там, или внезапно налетевшая шайка разбойников?

— Нет, — решил человек, властвовавший над жизнями и судьбами обитателей Империи. — Пусть уезжает. В отличие от альтмера, он достаточно сметлив, чтобы держать язык за зубами. Мы будем присматривать за ним. К тому же, как я заметил, он серьезно болен. Вряд ли ему удастся протянуть хотя бы год.