Игры богов (СИ)

Коридор был длинным, несколько раз мы поднимались и спускались по ступеням и переходам. Шли долго, мне даже показалось, что меня специально водят кругами по одному и тому же маршруту, пока мы не дошли до массивной двери, обитой металлом, с вырезанными по краю защитными рунами, и конвоир не приказал мне остановиться.

Постучав, получив разрешение войти и доложив о доставке, конвоир втолкнул меня внутрь и закрыл за моей спиной дверь.

Это был просторный кабинет, освещённый несколькими магическими светильниками, с высоким потолком и массивным столом, за которым сидел худосочный мужчина с резкими чертами лица, словно он долгое время голодал, бледной кожей и седыми волосами до плеч, зачёсанными назад. У мужчины был длинный острый нос, тонкие губы и узкий подбородок, который он сейчас потирал в задумчивости длинными тонкими пальцами. Одет мужчина был в мрачный камзол, преимущественно бордовых и тёмно-коричневых цветов.

— Проходите, присаживайтесь, — произнёс дознаватель и указал мне на трёхногий табурет, который стоял в метре от его стола.

Я бросил взгляд по сторонам. В углах, по бокам от двери, стояли стражники в латах и с мечами в руках. Один из них толкнул меня в плечо. Я послушно сделал несколько шагов и сел на табурет.

— Я старший дознаватель Эйраз. Как Вам понравились условия содержания? — спросил дознаватель.

— Ничего хорошего о них сказать не могу, — ответил я. — Еда у вас не очень. И надо бы солому поменять в тюфяке.

Глаза дознавателя чуть прищурились.

— Если мы с Вами не придём к… соглашению, то Вам придётся привыкнуть к ним, ибо в таком случае, Вы задержитесь у нас на некоторое время.

— И что же это за соглашение?

— Сотрудничать с дознанием, ответить на вопросы честно и правдиво и… рассказать, куда ваша служанка дела важные городские документы.

Что-то у меня сегодня день сделок. Одна лучше другой…

— Начнём с того, что я понятия не имею, о каких документах идёт речь…

Я поймал взгляд дознавателя, холодный и колючий. При моих словах уголки его губ едва заметно дрогнули. Интересно, с чего бы.

— Во-вторых, она мне не служанка…

Вновь едва заметное дрожание. Либо у него нервный тик, либо это как-то связано с моими словами. Или с тем, что слышит этот Эйраз. Может быть, местные дознаватели обучены чувствовать ложь? Тогда слова надо подбирать крайне осторожно.

— А кто же? — спросил мужчина.

— Я бы сказал, товарищ по несчастью, — ответил я, и это было правдой. Ведь, мы вместе загремели за решётку. Но относиться эти слова могли к чему угодно.

— Ну, ну, так уж и по несчастью?

— А Вы сами посудите — ни за что, ни про что вдруг нагрянула стража, да давай хватать её за… Хватать, в общем. Конечно же, я вступился за девчушку, а как иначе? Только я так и не услышал, в чём конкретно нас обвиняют.

— Знаете, что у нас делают с ворами? — медленно и нарочито небрежно спросил дознаватель и не дождавшись от меня закономерного «что?» продолжил. — Им отрубают руки. И их пособникам тоже. А целительная магия у нас дорогая, далеко не всем по карману…

Он внимательно смотрел за моей реакцией на его слова. По сути, это должно было пугать — кому же охота остаться инвалидом? Вот только я очень чётко контролировал свои реакции и был готов к чему-то подобному.

— И какое отношение это имеет к нам?

— Прямое, дорогой мой друг, — со вздохом ответил Эйраз. — По вашему наущению эта несчастная девочка пробралась в мэрию и выкрала несколько важных бумаг. На выходе её заметил один из работников архива и позвал стражу. И то, что Вы за неё вступились, говорит в пользу этой версии. Так что… Велика вероятность, что Вам придётся учиться есть без помощи рук.

— Я никому не поручал проникать в мэрию, а тем более, что-то оттуда красть. Это первое. Второе, где улики, доказывающие причастность девушки к предполагаемому воровству? Третье, Вы проверяли работников архива? Может быть, эти ваши сраные бумаги увёл кто-то из них, а вину решил свалить на удачно подвернувшуюся девчушку?

— А что она делала в закрытом архиве мэрии, позвольте узнать?

— Да кто ж её знает? Она глупенькая, вполне могла и не знать, что зашла туда, где посторонним быть не следует. Тут другой вопрос — как её прошляпила ваша же стража и охрана? И почему её туда пропустили — если она в самом деле там была?

— Вы сомневаетесь в словах свидетеля?

— Я сомневаюсь, что у него не было умысла оговорить кого-то в своих грязных делишках.

— То есть, на контакт Вы идти не желаете…

— Смотря что вы под этим имеете в виду…

Эйраз скривился. Интересно, что ему сейчас пришло в голову?

— Уж точно я не собираюсь брать на себя вину за то, в чём виноват кто-то другой, — добавил я.

И тут ни слова лжи. Максимально общие слова, которые вполне можно трактовать и в привязке к данному делу. Неплохо получилось!

— Ладно. Подумайте ещё. Стража! В камеру его.