Игры для мужчин среднего возраста

– Мне вообще-то заплатили, – сказал Береславский. Когда речь шла об оплате услуг, он чувствовал себя увереннее.

– За что? – спросил тот. – За доставку груза?

– За доставку машины, – аккуратно поправил Ефим. – Грузы – это по вашей части.

– Даже догадываюсь – кто, – сказал визави, и глаза его так сверкнули, что Ефиму действительно стало не по себе.

Хорошо, что он – Береславский, а не Скрепов. Хотя, с другой стороны, для таких ребят не имеет значения, в кого они всаживают пулю, если это действие кажется им целесообразным.

За столиком повисла пауза.

– Так к чему ты это сказал? – с угрозой произнес бандит. Надо было, несмотря на внушаемый собеседником страх, уже менять тональность беседы.

– Во-первых, «вы», – спокойно сказал Береславский. – Мы с  вами,  – интонацией выделил он, – коров вместе не пасли.

Вспышки гнева не последовало, и осмелевший Ефим продолжил:

– А во-вторых, я просто перегоняю машину. Ваши разборки меня не касаются. Но если вы хотите, чтобы я гнал ее и для ваших нужд, это будет стоить денег.

– Сколько? – усмехнулся чеченец, но уже с меньшей злобой – похоже, поворот ситуации в сторону бизнеса его тоже устраивал.

Оно и понятно – какой смелый ни будь, а с армией в одиночку не посражаешься. Поэтому в интересах обеих сторон не доводить дело до крайностей, оставаясь в рамках товарно-денежных отношений.

– Тридцать тысяч, – спокойно сказал профессор. Он, похоже, вошел во вкус опасной, но денежной работы наркоперевозчика.

– Рублей? – уточнил собеседник.

– Американских, – согласился Ефим.

– А это не хочешь? – переходя на шепот, сказал чеченец, потянулся через столик к профессору и, предварительно оглянувшись, отогнул полу легкой куртки. С внутренней стороны, закрепленная ремешком, висела зеленая ручная граната.

– А как же порошок? – теперь уже усмехнулся Береславский.

– С собой таких денег нет, – отрезал чеченец.

– Нету денег – люби веник, – равнодушно сказал рекламный профессор. И про себя отметил – слегка струхнув, – что если придется ему умирать от руки этого человека, то смерть вряд ли будет легкой.

Да, не глаза, а просто предмет оптического устрашения.

Действительно, страшно.

Но выхода все равно нет. Надо быть уперто-жадным, тогда во Владике, возможно, появится шанс.

– Есть одна тысяча, – пересилил себя моджахед. – Первый взнос. Остальное – в городе: мне твой клиент должен много.

– А заплатит? – усомнился Береславский.

Лицо собеседника исказилось гримасой.

– За все заплатит, – почти шепотом сказал горец. – И за деньги чужие. И за порошок. И за…

Фраза осталась незаконченной, но у рекламиста даже мысли не возникло выспрашивать дальше – он никогда не встречал настолько концентрированной ненависти.

Ефим для вида немного подумал. Опасные переговоры его уже очень утомили, а реально переданные деньги были хорошим поводом их прервать. Потом, все-таки тысяча баксов тоже на дороге не валяется.

– Ладно, – сказал Береславский, забирая тощий конверт. – Но в городе тогда все равно отдадите тридцать. В сумме – тридцать одна. Плюс то, что вы мне показали.

– Что? – Теперь абрек был просто удивлен. Без ярости.

Чего яриться на жадность человека, который все равно скоро умрет?

– Граната, – тихо уточнил профессор. – «РГД-5». Зачтем за бонус.

– Зачем она тебе?

– Меньше будет идей с нападением по дороге, – честно ответил Ефим.

– Ну ладно, – усмехнулся горец. – Знаешь хоть, как пользоваться?

– В Интернете прочту, – ответно улыбнулся Береславский. Ему и в самом деле полегчало – похоже, сегодня опасностей больше не предвидится.

Чеченец достал из кармана и развернул газету, незаметно вытащил из-под куртки гранату и под бумажным прикрытием передал ее Ефиму.

– Дай свой сотовый, – велел он.

Береславский продиктовал десять цифр.

– А ты – свой, – в ответ попросил он.

Тот, помедлив, тоже назвал цифры.

Ефим, не скрываясь, немедленно их набрал. Стандартный звонок запел в кармане абрека.

– Не доверяешь? – уже без злости ухмыльнулся тот.

– Проверяю, – тоже без эмоций ответил рекламный профессор.

На том и расстались.

Посидев еще пару минут и проконтролировав чеченца, садившегося в темный «Опель», он уже решил пойти звать увлекшуюся парочку, как к столику подошел Самурай.

– О чем договорились с красноярским стрелком? – спросил он.

«Так вот почему кавказец показался знакомым», – понял Ефим. И еще ему было приятно, что Самурай, как оказалось, присутствовал все время рядом. Прикрывал, значит.

– О любви и дружбе, – ответил Береславский. И добавил: – За деньги.

Больше на эту тему не говорили: Самурай считал, что, если бы было что сказать – Ефим бы сказал сам.