Вроде как лидер нации заинтересован в моем приезде и что-то связано с моими стихами. Но я же не Пушкин и не Лермонтов. Пушкин был известен и при жизни, а Лермонтова оценили по-настоящему после смертельной дуэли.
Неизвестно, как бы сложилась судьба у Пушкина и Лермонтова, если бы они не дрались на дуэлях и продолжали бы свою литературную деятельность до преклонных годов, будучи законопослушными подданными русского царя. И помнилась бы у одного сказка о царе Салтане и о работнике Балде, а у второго "Бородино", как у Льва Толстого "Война и мир", а остальное так, расписка пера для написания главного произведения.
Но я-то не был напечатан и поэтому не считаюсь как профессиональный писатель. Я самостоятельно публиковался на "Самиздате", да там только ленивый не публикуется. Что же тогда привлекло внимание ко мне?
Написал я в свое время стихотворение в девяти частях о событиях одна тысяча восемьсот двенадцатого года, о чём мне напоминал президент сибирской республики. Но какое отношение к сегодняшним событиям имеет это произведение? Перед самой аварией я писал, кстати, о лидере нации. Тогда этот вопрос только прорабатывался. Но опубликовал ли я это произведение, и куда оно делось, совершенно не помню.
Не знаю, есть ли сейчас в свободном доступе Интернет, и есть ли в личном пользовании людей персональные компьютеры. Дико звучит? Дико. Но я не видел ни одного человека с сотовыми телефонами. Перед тем, как я попал в аварию, у нас почти каждый житель страны имел сотовый телефон, чуть не половина работала с персональными компьютерами. Завтра попрошу себе компьютер, нужно записать заметки о Москве. Сейчас не запишешь, через день половину забудешь.
Московское чучхэ
Написано это лет сто назад, а запоминается смаху и помнится навсегда. Хорошие стихи они и в Африке хорошие.
Встал, умылся. Оделся. Убрал диван. Семь часов сорок пять минут. Стук в дверь. Лена. Завтрак. Вкусно. Настроение прекрасное. Леночка рядом со мной пьет кофе.
- Надоел я вам, наверное? - говорю своему куратору-проводнику.
- Ну, что вы, с вами очень интересно, - отвечает она весело.
- Естественно, не каждый день приходится встречаться с реликтовым человеком, - подхватил ее игривый тон.
- Почему вы все время наговариваете на себя напраслину? Вы очень современный человек среднего возраста, - не согласилась девушка.
- И средней упитанности, - с улыбкой сказал я.
- А при чём здесь упитанность? - не поняла Елена.
- Да она совершенно не причем, - улыбнулся я, - это я просто вспомнил слова Карлсона, который живет на крыше и который тоже был среднего возраста и средней упитанности.
- Это ваш знакомый? Швед? А почему он живет на крыше? Он бездомный? - посыпались вопросы сотрудника госбезопасности.
- Да, знакомый, - подтвердил я. - И он, похоже, из Норвегии. Кстати, вы не могли бы мне устроить сотовый телефон, чтобы я мог с вами связаться в случае необходимости. Можно напрокат, как появятся деньги, я себе куплю "Нокию".
- К сожалению, сотовая связь у нас строго регламентирована и ею могут пользоваться только государственные служащие на уровне не менее начальника отдела в республиканском правительстве, - просветили меня о существующих правилах.
- А в чем причина регламентирования мобильной связи? - не понял я.
- В основном вопросы безопасности государства, - объяснила девушка. - Перед выборами 2007 года представители оппозиционных партий с помощью сотовых телефонов поддерживали тесные связи с иностранными государствами через их посольства в Москве, получая указания, что и как делать. Было еще много фактов враждебной деятельности с использованием средств мобильной связи, поэтому и было принято решение ограничить использование радиосредств. И сейчас используются только самые функциональные телефоны, где есть телефонная книжка и функция набора номера. Этого вполне достаточно для исполнения служебных обязанностей. Кроме того, ограниченное число телефонов легче контролировать.
- Действительно, контролировать легче, - согласился я. - И, возможно, меньше вредного воздействия радиоволн на мозг человека. А можно ли где-то арендовать ноутбук, чтобы немного поработать?
- Я доложу вашу просьбу, - официально сказала Елена. - Компьютеры у нас в основном находятся в офисах государственных учреждений. У кого есть допуск, тот может иметь дома зарегистрированный в соответствующих органах компьютер, потому что это приспособление для изготовления и размножения пропагандистских материалов.
- Неужели так строго? - не поверил я.
- Естественно, - в голосе девушки звучал металл сотрудника особого отдела, который в каждом военнослужащем видел иностранного шпиона или расхитителя военного имущества. - Для того, чтобы общество было стабильным, нужно изолировать возмутителей спокойствия и лиц, которые пытаются распространять буржуазную пропаганду среди жителей СССР.