Игры на острове

— Какая трудность, Роб? — неохотно спросила она. Он нашел Нелл в углу кладовой, где она пересчитывала туалетные принадлежности и горела желанием поскорее отправиться в кухню, потому что Калюм обещал ей показать, как осветлять консоме.

Роб прислонился к дверному косяку, загораживая Нелл выход. Он улыбался и поигрывал тонким кожаным ремешком, который обычно носил на шее.

— Путешественники, — сказал он. — Я их увидел, когда прибивал у моста новый знак. Они стали лагерем на поле Мак-Кэндлиша.

— Какие путешественники? — спросила Нелл, покорно прервавшись в середине подсчета количества туалетной бумаги, поняв, что вынуждена будет начать счет сначала.

— Вы их знаете — они называют себя «путешественниками Нового Века». Они переезжают на старых автобусах и фургонах с места на место. Большинство из них живут как бродяги.

— Так, как и вы жили? — Нелл спросила, не подумав, что лучше бы не спрашивать.

Роб нехотя улыбнулся:

— Да, мисс Маклин, как и я жил. Вот почему я знаю, кто они такие — от них одни хлопоты.

Нелл вздохнула раздраженно.

— О Господи! Пожалуйста, объясните, что вы имеете в виду. У нас и так достаточно хлопот, когда осталась неделя до открытия гостиницы. Почему это они еще добавят хлопот?

— Сейчас их еще немного, но это только первые бродяги. Сюда явится еще больше, если они найдут хорошую стоянку. Еще сотни.

Наконец Нелл поняла смысл его слов.

— Сотни — прямо у нашего порога? Ох, нет! Вы говорите мне, что наши гости будут прокладывать себе дорогу через толпу бродяг, чтобы сюда попасть? — Она ударила амбарной книгой по мешку с овсяной мукой. — Пойдемте, вы покажете мне их.

Вездеход стоял во дворе перед кладовой. В возбуждении Нелл села за руль и, поддав газу, разметала гравий из-под колес. Роб вцепился в приборную доску так, что даже побелели костяшки пальцев.

— Все в порядке, — пробормотал он. — Они никуда не денутся.

Свежий новенький знак на конце моста гласил: «Гостиница «Остров Талиска» — настоящий райский уголок». Элегантная надпись, на кремовом фоне ярко-синим цветом. Голубые цветы скабиозы, выбранные в качестве знака гостиницы, завитками украшали края. За окном, в поле, заросшем длинными коричневыми перезимовавшими травами и озимыми культурами, широким кольцом припарковались разноцветные машины. От разведенных повсюду костров в небо поднимался дым, а несколько голодных собак с надеждой разрывали кроличьи норы. Ворота были открыты, двери их провисли, и Нелл проехала через них. Вездеход понесся, ошалело перелетая через ямы и бугры необработанного луга. Машина остановилась, не доехав несколько ярдов до разноцветного двухэтажного автобуса, покрытого надписями, сделанными из спрея.

Грязный мужик в темно-красной рубахе, запачканных куртке и брюках черного цвета подошел, когда Роб с Нелл вышли из машины.

— Что вам надо? — равнодушно спросил он.

— Я хотела вам задать этот же вопрос, — парировала Нелл. — У вас есть разрешение разбить здесь лагерь?

— Ну, — протянул мужчина, воинственно скрестив руки на груди. Еще двое подошли к нему с разных сторон лагеря — амбал в засаленном пиджаке и довольно красивая, но хмурая женщина с ребенком под мышкой.

— А твое какое дело, толстуха? — вызывающе спросила, обращаясь к Нелл, женщина. — Вали отсюда и оставь нас в покое! Мы не любим, когда коровы, вроде тебя, тут что-то вынюхивают!

Головорез издал насмешливый смешок, а на лице первого мужчины отразилась усмешка.

— Если не хочешь связываться, дорогуша, пойди и потолкуй с фермером Джайлсом. Если он скажет — порядок, значит — порядок, идет? — И он обнял женщину за плечи, с видом собственника положив руку на ее мягкую грудь, обтянутую засаленным ситцем, и рассеянно ее погладил, а она в это время насмешливо смеялась, глядя на Нелл. Вокруг них собралась кучка детей постарше, а взрослые прекратили свои дела и с интересом наблюдали за ними.

Нелл почувствовала, что побагровела от ярости, с болью сознавая, что Роб стоит рядом и тоже слышит язвительные замечания женщины. Без дальнейших комментариев она развернулась и взобралась на водительское место. Роб молча взгромоздился с ней рядом, и Нелл поехала назад через ворота, от гнева и унижения почти ничего не различая.

Двор фермера находился в двух сотнях ярдов от лагеря бродяг. Он стоял на конце участка, окруженный ржавеющими железными крышами и неровными стенами, сложенными из шлакоблоков. Вид у стен был такой, будто при первом порыве ветерка они рухнут. Позади двух ветхих сараев, полных навоза, бродил скот, топтавший трясину из гнилой соломы и коровьего навоза, а в воздухе стояла неописуемая вонь.

— Слава Богу, что этого не увидят наши гости, — пробормотала Нелл, которой удалось справиться со слезами, сделав несколько глубоких вздохов, и успокоиться. — Как он может так обращаться со скотиной? Где же этот чертов мужик?