Игры Немезиды

Экран был настроен на передачу со станции Тихо. Наоми старалась смотреть бесстрастно. При виде Моники Стюарт она почему-то испугалась. После вступительного слова, в котором Наоми не услышала ничего нового, журналистка обратилась к Фреду Джонсону. Тот очень прямо и напряженно сидел напротив. Он выглядел старым. Он выглядел усталым. Наоми за ним не следила и почти не слушала: всматривалась в края экрана, нет ли там Джима. Все за столом хихикали и передразнивали говорящих. Наоми удавалось ухватить только обрывки интервью.

«Вы считаете, что атака была направлена в первую очередь на вас?»

«Похоже на то».

– Врун поганый! – выкрикнул кто-то с той стороны стола, и все одобрительно захохотали. Включая Сина.

Фред старался не шевелиться, а камера смотрела ему прямо в лицо. Значит, он ранен и скрывает это. Наоми слышала, что земные птицы всеми силами скрывают болезнь. Проявление слабости – прямое приглашение агрессору. От такого сравнения Фред Джонсон показался ей уязвимым. Может быть, сейчас уязвимыми стали все.

«Участники нападения задержаны, и мы надеемся очень скоро узнать, кто за ними стоит», – что-то в этой фразе зацепило внимание. Она знала Марко, и ей казалось странным, что он еще не выпустил пресс-релиз. Он ведь притащил ее сюда, чтобы показать себя? Или нет?

Она должна была привести с собой «Росинант» и разочаровала их, прилетев без него. Что они на самом деле хотели заполучить: корабль? Или Джима? Наоми с ужасом подумала, что вышло бы, если б она явилась не одна.

И тут же, словно отозвавшись на ее мысли, Моника Стюарт закончила интервью с полковником Фредом Джонсоном – голосом АВП и начальником станции Тихо – и обратилась к капитану Джеймсу Холдену.

У Наоми прервалось дыхание.

«Как я поняла, вы исполняли обязанности телохранителя при полковнике Джонсоне?» – начала Моника.

«Да, верно, – чуть поморщившись, ответил Джим. Понятно, он не лучшим образом справился с работой. – Но выяснилось, что в этом не было нужды. Агенты противника, просочившиеся в службу безопасности, оказались совсем немногочисленны. Они не представляли серьезной угрозы».

Джим лгал! Наоми отодвинула от себя тарелку.

«Верно ли, что заговорщики ставили перед собой и другую цель? По некоторым сообщениям, атака могла быть прикрытием для кражи».

В глазах Джима мелькнула досада. Наоми не знала, заметил ли ее кто-то, кроме нее. Очевидно, Моника коснулась темы, которую они не согласовали. Или договорились обходить.

«Я об этом ничего не слышал, – сказал Джим. – Насколько мне известно, нападавшие не добились успеха, разве что нанесли некоторые повреждения станции».

Опять ложь!

– Заткните его! – крикнул кто-то.

Его поддержали. Кто-то бросил оскорбление в адрес Холдена. Син покосился на Наоми и отвел глаза. Наоми вернулась к еде. Острый соус обжигал губы, но это было даже к лучшему. Экран переключили на главный канал новостей с Земли. Молодой человек в черном дождевике, судя по субтитрам, вел репортаж из какого-то Порто. За его спиной виднелись старинные и современные здания. Их окатывала мутная вода. На возвышенности за домами в ряд лежали мешки. Мешки с трупами.

– Это был он?

Наоми не заметила, когда Филип оказался у нее за спиной. Сидевшая слева девушка кивнула ему и сбежала. Мальчик занял освободившееся место. На подбородке у него пробивался пух – черный на золотисто-смуглой коже. Филип повернулся к матери и не сразу нашел ее глазами. Заговорил как пьяный:

– Ради этого мужчины ты нас бросила, си но?

Син крякнул, как от удара. Наоми не поняла отчего. Сказанное было так далеко от истины, что просто смешно.

– Совсем нет, – сказала она, – но – да, я с ним летаю.

– Красавчик, – отозвался Филип. Она задумалась, с чьего голоса он говорит. На Марко было непохоже. – Хотел сказать насчет того, что ты здесь… хотел сказать.

Но говорить, что хотел, Филип не стал. Наоми не знала, видит она сожаление в его глазах или принимает желаемое за действительное. И не знала, как ему ответить. В ней будто столкнулись несколько Наоми: пленница, предательница, вернувшаяся мать, мать-беглянка – и каждая говорила свое. Она не знала, которая из этих женщин настоящая. И есть ли среди них настоящая.

Возможно, настоящими были все.

– Я бы предпочла находиться сейчас в другом месте, – сказала она, ступая по словам, как по острым лезвиям. – Но так часто бывает, да?

Филип кивнул, потупив взгляд. Ей показалось, что мальчик сейчас уйдет, и она не знала, хочет ли удержать его.

– Знаешь, там – это я, – сказал Филип. – В новостях. Это я.

Репортер был старше Филипа, шире в плечах и круглее лицом. Мгновенье Наоми искала сходство, а потом, словно вышла на холод, – поняла.

– Твоя работа, – сказала она.

– Он сделал мне подарок, – сказал Филип. – Покрытие-невидимка на метеоритах. Я вел группу, которая его добыла. Без меня ничего бы не получилось.

Он хвастался. В прищуре глаз, в напряжении губ сквозило, как ему хочется произвести впечатление. Добиться похвалы.