Игры Немезиды

— Да с чего, черт побери, вы это взяли? — перебила ее Бобби. — У нас здесь есть и пилот, и прикрытие. Разве нет? Мы разместим премьер-министра на койке, а сами займем амортизаторы. У Алекса больше опыта в пилотировании этого корабля, чем у кого-либо из вас, и, при всём уважении к лейтенанту Хаану, я стреляю не хуже, чем любой из вас. Это будет трудно, но в целом возможно.

— Да, именно это я и собиралась сказать, — отчеканила капитан полным раздражения голосом. — Кроме того, премьер-министр ясно дал понять, что присутствие сержанта Драпер на Луне необходимо по политическим причинам, поэтому…

— Они уже сказали «да», капитан Чодхари, — рявкнул премьер-министр. — Примите это как утвердительный ответ.

— Лейтенант, — сказала Бобби, — если я буду выполнять роль прикрытия на этом задании, то мне очень хотелось бы иметь в распоряжении оружие.

Человек с узким лицом улыбнулся, а глаза его холодно блестели.

— Это я могу устроить, сержант. Капитан?

Капитан коротко кивнула, и лейтенант де Хаан полетел к лифту, а Бобби сразу за ним. Сердце Алекса забилось вдвое быстрее, но страх скрадывался растущим возбуждением. Да, он мог потерять жизнь. Да, неизвестный враг взял их в кольцо, и скорее всего, штурмует сам корабль. Но он снова собирался лететь в бой, и какая-то часть его души, юная и незрелая, ждала этого с нетерпением.

— Мы прикроем вас ОТО так долго, как сможем, — продолжила капитан, но Алекс снова перебил её.

— Этого недостаточно. Если нестить на полной тяге до самой Земли... что ж, возможно, вражеские корабли мы бы смогли обогнать, но никак не их снаряды, которым не приходится думать об экипаже внутри, раздавленном перегрузкой. И вроде как поблизости нет ничего, за чем получилось бы спрятаться.

— Придется вам что-нибудь придумать, — сказала капитан.

— Ладно, — ответил Алекс. — Настройте побольше ракет так, чтобы они соответствовали частоте лазерного наведения "Бритвы". Запустите столько, сколько сможете одновременно с нами, и тогда Бобби сможет использовать наш лазер, чтобы перенацеливать вражеский огонь. Мы сможем обогнать их корабли и сбивать их ракеты. Если между нами и Луной никого нет и если у нас не закончатся ракеты — мы справимся.

"Если только нас не собьют в момент запуска", — мысленно добавил он, но промолчал.

Капитан моргнула и бросила взгляд на премьер-министра. В глазах политика читался вопрос. Капитан Чоудхари пожала плечами:

— Кажется, мистер Камал о чем-то подумал.

— В смысле...

— Нет, — сказала капитан, — это может... может сработать.

— Капитан! — позади них прозвучал голос. — У нас подтверждённый вражеский контакт на палубах 7 и 13. Разрешите применить тяжёлое оружие?

— Разрешаю, — ответила капитан и повернулась к Алексу. — Воспринимайте это как сигнал к отступлению, мистер Камал.

— Спасибо, капитан, — сказал Алекс. — Я сделаю всё, что смогу.

Премьер-министр отстегнулся и начал всплывать со своей койки, один из двух оставшихся пехотинцев схватил его и притянул назад. Премьер-министр и капитан пожимали друг другу руки, когда еще один голос прервал их.

— Капитан, мы получаем сообщение от атакующих. С "Пеллы".

— Их флагман, — пояснил Алексу премьер-министр.

— Еще одни требования о капитуляции? — спросила капитан.

— Нет, сэр. Это открытая передача, а не направленный луч. Это... Боже, вот дерьмо.

— Покажите мне, мистер Чоу, — сказала капитан. — С самого начала.

Щелчок аудиопередачи. Сначала треск статических помех, тишина, а затем снова треск. Ворчание, в котором звучала боль. Когда, наконец, послышался голос, он был сосредоточенным и серьезным. И он поразил Алекса, будто удар в живот.

"Если вы получили это сообщение, пожалуйста, распространите его. Это Наоми Нагата с «Росинанта»..."

Глава 32: Наоми

Она знала, что что-то грядет, ещё до того, как всё началось. Ещё до того, как узнала, что именно будет происходить. Ощущение от корабля изменилось, хотя в нём самом не изменилось ничего, по крайней мере, не сразу. Экипаж всё так же смотрел новости и ликовал. Она всё так же оставалась под постоянной охраной и считалась талисманом — укрощённая девушка Джеймса Холдена, которую вернули обратно в клетку, где ей и надлежало быть. Марко держался вежливо, а Филип, казалось, не мог решить — сблизиться с ней или избегать. Но что-то всё же изменилось. Словно какое-то напряжение появилось внутри корабля, и она пока не понимала почему: то ли они ждут новостей о ещё каком-то своём чудовищном преступлении, то ли это что-то личное и конкретное. Вначале она была уверена только в одном — из-за этого напряжения ей стало трудно засыпать и есть. Ужас, засевший в её кишках, был почти непереносим.