Игры Немезиды

— Знаешь, — сказал он, — у тебя действительно странное отношение к измене. С одной стороны, я считаю, что ты самая патриотическая личность из всех, кого я встречал, но с другой…

— Я знаю. Меня это тоже сбивает с толку. На протяжении долгого времени.

— Твоя верность обществу и твоя верность этой женщине когда-нибудь столкнутся, и это будет плохой день.

— Этого не произойдет, — сказал Бобби. — Она этого не допустит.

— Нет?

— Тогда она проиграет, — сказала Бобби, — а она ненавидит проигрывать.

Сообщение с «Пеллы» пришло тремя часами позже. С первого мгновения стало ясно, что это пресс-релиз. Ответ на вопрос, который задавал себе каждый: «Кто все это сделал и зачем». Человек сидел за столом, два плаката с изображением разорванного кольца АВП висели на стене за ним. Он был одет в новую, с иголочки, незнакомую униформу, его глаза смотрели душевно и мягко, чуть ли не извиняясь, а интонации голоса были глубоки и насыщенны, как звуки виолончели.

— Мое имя, — сказал он, — Марко Инарос, командующий Флотом Освобождения. Мы являемся законными представителями вооруженных сил внешних планет, и теперь мы в состоянии объяснить угнетателям как на Земле, так и на Марсе, а также либерально настроенной части населения Пояса условия, на которых основана эта новая глава человеческой воли, достоинства и свободы. Мы признаем право Земли и Марса на существование, но их суверенитет ограничивается пределами их атмосфер. Вакуум принадлежит нам. Все перемещения между планетами Солнечной системы — это право и привилегия АВП, которые будут обеспечиваться силами Флота Освобождения. Все пошлины и тарифы, введенные Землей и Марсом, являются незаконными, и силы иметь не будут. Будет произведена оценка компенсации за ущерб, нанесенный внутренними планетами свободным гражданам системы, и отказ от ее выплаты в интересах всего человечества будет считаться преступным деянием.

Голос мужчины задрожал, и, казалось, совсем не потому, что он просто хотел подпустить в свою речь страдания и мелодичности. Он наклонился вперед к камере, и это был жест одновременно и интимности, и силы.

— Открытие врат чужих привело нас на перекресток истории человечества. Мы уже видели, как легко можно привнести наше наследие, состоящее из эксплуатации, несправедливости, предрассудков и угнетения в эти новые миры. Но есть и альтернатива. Флот Освобождения, общество и культура Пояса являются представителями этого нового пути. Мы все начнем заново и возродим общество без коррупции, алчности и ненависти, которые внутренние планеты никак не могут преодолеть. Мы возьмем то, что наше по праву, да, но кроме этого мы приведем Пояс к новой, лучшей форме. К более человеческой форме.

На данный момент врата в иные миры закрыты. Колониальные корабли внутренних планет перенаправлены к существующим станциям в нашей системе, и товары из их трюмов послужили делу становления тех сильных внешних планет, которые мы всегда заслуживали. Отныне мы не будем признавать и не допустим ига внутренних планет нигде в системе. Луны Сатурна и Юпитера наши по праву. Станции Паллада и Церера, каждый пузырь воздуха в поясе, даже с одним человеком внутри, все они являются неотъемлемой и законной собственностью их обитателей. Мы отдадим наши жизни, чтобы защитить этих людей, граждан великого человечества, от исторически сложившихся и укоренившихся экономических преступлений и насилия, которое эти люди терпели под прицелами орудий Земли и Марса.

Я Марко Инарос. Я командующий Флотом Освобождения. И я призываю всех свободных мужчин и женщин Пояса наконец восстать в радости и яростной решимости. Флот Освобождения клянется обеспечить вашу безопасность под нашей защитой. Этот день наш. Будущее человечества за нами. С этого дня и навсегда мы свободны.

Марко Инарос на экране поднял руку в жесте приветствия астеров, добавив в движения военной четкости и точности. Его лицо было как икона решимости, силы и мужественной красоты.

— Мы — ваша рука, — сказал он, — и мы будем уничтожать ваших врагов, где бы они ни были. Мы — Флот Освобождения. Граждане пояса и нового человечества, мы — ваши.

Нарастающий аккорд взлетел и ворвался в середину традиционной протестной песни астеров, трансформируясь во что-то боевое и воодушевляющее. Новый гимн выдуманной нации. Картинка исчезла, оставив только разорванный круг, потом побелела. Команда «Бритвы» хранила молчание.

— Ну, — сказал Бобби. — Он симпатичный. И он действительно харизматичен. Но, эта речь, обалдеть.

— Возможно, в его голове это звучит хорошо, — сказал Алекс, — но на самом деле, когда в качестве вступления ты убиваешь пару миллиардов человек, тогда все, что ты говоришь, начинает звучать чуть жутковато и с легким оттенком мании величия, согласны?

Голос Смита был спокоен, но в нем промелькнул страх.