Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

На самом деле ростовщичеством занималось все общество — государи, богачи, купцы, обездоленные, да к тому же церковь,— общество, которое пыталось скрывать запрещенную практику, осуждало ее, но прибегало к ней, отворачивалось от ее носителей, но терпело их. «К заимодавцу идут тайком, как ходят к публичной девке»351, но к нему идут. «И ежели бы я, Марино Сануто, был в составе Сената (Pregadi),как в прошлом году... я выступил бы с речью... дабы доказать, что евреи столь же необходимы, как и булочники»352. Так заявил в 1519 г. венецианский дворянин.

==572

* Каорсо — город в окрестностях Пьяченцы; речь идет фактически об уроженцах Пьяченцы.— Прим .персе.

353 Poliakof L. Op. cit.,p. 96.

354 Вес С. Les Marchands 'ecrivains `a Florence, 1355— 1434,p. 274.

355 Roover R., de. Op. cit., p.56, note 85.

356 La Ronci`ere Ch., de. Un Changeur florentin du Trecento...1973, p. 25, 97, 114, note 5; 172, 197.

357 Nelson B. The Usurer and the Merchant Prince: Italian businessmen and the ecclesiastical law of restitution, 1100—1550.— "The Tasks of economic history"

(дополнительный выпуск "The Journal of economic history"},VII, 1947, p. 116. э5' Ibid.,p. 113. 3'"' P"olnitz G., von. Jacob Fugger.1949, I, S. 317; Nelson B. The Idea of usury,p. 25.

:"^° Goris J. A. Les Colonies marchandes m'eridionales `a Anvers.1925, p. 507.

Впрочем, в данном случае евреи были хорошим прикрытием, потому что ломбардцы, тосканцы и выходцы из Каорсо *, какими бы они ни были христианами, в открытую занимались денежными ссудами под залог и иными займами под процент. Однако же то там, то тут заимодавцам-евреям удавалось завоевать рынок ростовщических операций, в частности начиная с XIV в. в областях севернее Рима. Во Флоренции их долго держали на расстоянии; проникли они туда в 1396 г., обосновались там в большом числе к моменту возвращения из изгнания Козимо Медичи в 1434 г., а три года спустя группа евреев получила монополию на выдачу ссуд в городе. Характерная деталь: они устраивались в тех же самых банках и под теми же вывесками, [что и их предшественники — заимодавцы-христиане] : «Банко делла Вакка», «Банко деи куатро Павони»...353

Во всяком случае, евреи или христиане (когда дело не касалось священнослужителей), они пользовались одними и теми же средствами: ложными продажами, ложными векселями на ярмарки, фиктивными цифрами в нотариальных актах. Эти приемы становились частью нравов. Во Флоренции, городе раннего капитализма, это чувствуется уже с XIV в. по самому тону случайного замечания Паоло Сассетти, доверенного человека и компаньона Медичи. В 1384 г. он писал по поводу одного перевода векселя, что доход с него составил «больше 450 [лоринов] процента, или роста, ежели вам так угодно его называть» ("piu di fUorini] quatrocento cinquanta d'int'eress'e, о uxura si voglia chiamare").He любопытно ли наблюдать появление слова «процент* (interesse)в контексте, который его избавляет от уничижительного значения слова «рост»(идгига)354? Посмотрите также, с какой естественностью Филипп де Коммин жаловался на то, что, поместив деньги в отделение банка Медичи в Лионе, он получил слишком мало процентов: «Сей прирост для меня весьма скуден» (ноябрь 1489 г.) Деловому миру, вступившему на такой путь, вскоре нечего будет (или очень мало чего) страшиться мер, принимавшихся церковью. Разве не ссужал один флорентийский меняла в XVI в. деньги под процент, достигавший почти 20, а зачастую и намного превышавший 20 356? Церковь стала столь же милосердной к дурным поступкам купцов, как и к грехам государей.

Это не мешало появляться угрызениям совести. В последний час, перед тем как кредитору предстать перед богом, эти угрызения влекли за собой возмещение процента: число таких возмещений для одного только пьяченцского ростовщика, обосновавшегося в Ницце, составило 200 случаев . По словам Б. Нельсона, после 1330 г. эти раскаяния и возмещения, занимавшие столь много места в нотариальных актах и в завещаниях, почти не встречаются 358. Но и позднее Якоб Вельзер Старший еще откажется из-за угрызений совести принять участие в монополиях, бывших грустной чертой жизни ренессансной Германии. Его современник Якоб Фуггер Богач, испытывая беспокойство по этому поводу, обратился за советом к Иоганну Экку, будущему сопернику Лютера, и оплатил его поездку за информацией в Болонью 359. Дважды (последний раз в 1532 г.) испанские купцы в Антверпене запрашивали мнение богословов Сорбонны насчет таких же сюжетов 360. В 1577 г. Лаццаро Дориа, генуэзский купец,

==573

36