Игры Огня

Потянулись мучительно долгие секунды. Сиатра гадала — откроет или нет? Бывали случаи, когда привратник Гатрец отказывался принять участников, невзирая ни на какие просьбы верховных правителей планет. В первую очередь он заботился о зрелищности мероприятия, а уже потом о тех, кто предоставляет участников на Игры Огня. Он жил этими Играми и начинал собирать данные на потенциальных участников едва ли не с поздравления очередного финалиста. Правители планет знали о его такое маниакальной приверженности соревнованиям и прощали любые отказы.

Прошла долгая минута. Коза продвинулась на полметра дальше. Ветерок гулял по белым картофельным соцветиям. За дверью всё также тягостно молчали. Сиатра знала, что миллионы скрытых датчиков прощупывали её и спутников. Диагностировали, сверяли данные, предоставляли Гатрецу полную картину о физическом состоянии спящих «пациентов». Коза продвинулась чуть дальше.

— Да, они подходят к тренировкам. Я передам их Марону. Через какое время с них спадет оцепенение? — также бесстрастно механическая хозяйка туалета может поинтересоваться о достаточном очищении тела фотоионным душем.

— Я-а… Я не знаю, — замялась Сиатра. — Мы раньше вводили команду на пять минут, но тут особенный случай. Так как у них нет хроносалютемов, то их агрессивность не может регулироваться. Мы ставили на полчаса. Двадцать минут уже прошло.

— Хорошо, я перехватил управление наноидами. Вы можете отправляться обратно. Посетите через пару дней. Доброго здоровья и долгих лет жизни.

Голос замолчал. Сиатра улыбнулась и повернулась к платформе. Радость от того, что их кандидатов приняли, переполняла грудь. Хотелось прыгать и плясать, но она же будущий год, нужно вести себя степенно, пусть даже оценит подобную сдержанность лишь одна киберкоза. Сзади раздалось шуршание открывшейся двери. Когда Сиатра отлетала, то ребят уже не было видно, лишь минизавод по переработке травы провожал её задумчивым взглядом.

Немного истории

Долбанные комары! Вот именно такое выражение возникает в умах миллионов людей, когда среди ночи они слышат тонкий писк. Балансирование на грани сна, когда ныряешь в сновидение, а оттуда вытягивает противный ноющий звук. Так что если у вас сейчас опускаются руки, и вы думаете, что один человек не может ничего изменить, то вспомните одинокого комара в темной комнате.

Да, сейчас есть множество решений данного вопроса — включил в сеть фумигатор и спи спокойно, взял репеллент и пшикнул. Или сделать, как делает один мой знакомый: сесть в засаду, взять лак для волос и выпускать струю в сторону насекомых. Лак фиксирующий, насекомые застывают и падают, он их потом в разных позах расставляет на подоконнике. Как-то хвастался, что собрал армию для игры в минишахматы. Каждый развлекается как может.

Если муху побрызгать лаком
(Комара можно брызгать тоже)
Эта муха помрёт со страха,
Потому что летать не сможет…

Однако если нет ничего такого под рукой, или же лень вставать, то тогда начинаете сначала раздражаться, потом тихо ненавидеть это назойливое существо. Думаете, что лучше бы уж эта оголтелая самка тихо села, напилась крови и отвалила в уголок, не мешала спать. То есть уже готовы пожертвовать малой толикой своего здоровья ради своего спокойствия. Комар не утихает, тогда вы либо залезаете с головой под одеяло и тихонько потеете, либо со зверским выражением на лице начинаете ловить мелкое создание. В этот момент у вас только одна мечта — поймать комара! Не важно, какой дороговизны обои, главное увидеть труп врага на них.

Если вы можете так ненавидеть маленькое назойливое создание, то представьте себе — до какой степени может дойти ненависть к человеку.

Игорь ненавидел Носорога. Ненавидел всеми душевными силами — фибрами, как сказали бы поэты. Но мне фибра представляется в виде прессованного картона, поэтому силами.

За что так можно ненавидеть человека, напарника, подельника? За всего одну глупую шутку, сказанную не в том месте и не в то время. Ну, кто просил его появляться в тот момент, когда Фара показывал Ирине Северную звезду и рассказывал, как на неё ориентируются мореплаватели? Шел бы себе и шел, переваливался с одной накачанной ноги на другую. «Плотинка» большая, так нет же, остановился возле памятника основателю города.

— О, Фара, здоров! Чё ты тут? Телку уламываешь, про звезды задвигаешь? А телка — ништяк, поделишься? — и заржал.

Вот за это ржание Игорь и готов был сломать Носорогу челюсть. Как только не прятал Игорь своё тайное увлечение от друзей, но права была поговорка, что шила в мешке не утаишь. Но не так же, не с этим же уродом! Игорь предпочел бы увидеть Бойца или Жало, у тех хотя бы ума хватило не пороть всякую чушь. В свете ночных фонарей было заметно, как заалели щеки у Ирины. Она растерянно переводила взгляд с одного на другого.

— Привет, Носорог… Это… Не мешай общаться… Ты иди, я скоро догоню, — дрожащим от негодования голосом проговорил Игорь.