Игры падших

Расправившись со своей порцией, Тика молча вышел из столовой и, прихватив своё снаряжение, двинулся к спальному корпусу, стандартной модульной конструкции с тесными, но отельными боксами для каждого обитателя. До вечернего блока занятий оставалось два часа, и надо было провести их с максимальной пользой – принять душ и поваляться на лежанке под потолочным вентилятором.

Когда он открыл дверь, оказалось, что внутри кто-то есть. В душевой кабинке шумела вода, из щёлочки под пластиковой задвижкой выбивался пар. Свалив в тесной прихожей амуницию, он снял винтовку с предохранителя и передёрнул затвор. Но, вспомнив недавний эпизод с буфетчиком, сообразил, что огнестрельное оружие ему не потребуется – кто бы там ни скрывался. Ему даже стало смешно и немного досадно оттого, что он только что испытал внезапный испуг. Пора привыкать к могуществу, привыкать к мысли, что рано или поздно из многочисленных обязанностей останется только одна – повелевать. Ну, ещё – карать тех, кто откажется подчиниться.

Однако испуг прошёл, а беспокойство осталось. Врождённое чутьё бессчётное количество раз помогало ему избежать угроз, которых, казалось, ничто не предвещало. Они возникали из ничего, на ровном месте, но он их всегда чуял заранее и успевал отреагировать единственно верным образом. Потому и жив до сих пор в отличие от многих товарищей по службе. И сейчас… Казалось бы, чего бояться на территории базы, которая окружена со всех сторон стенами, проволочным ограждением, системами слежения, минными полями, сторожевыми вышками и огневыми точками. Но неясная тревога не ослабевала, а Тика привык верить внутреннему голосу. Для страха не было ни малейшего повода, но ощущение угрозы нарастало с каждой долей секунды. Было совершенно ясно: если какая-то опасность действительно существует, то от неё просто так не убежишь, что неведомый ужас, который притаился за стенкой душевой кабины, настигнет его где угодно.

Он распахнул дверцу и обнаружил едва заметный в клубах густого пара смуглый силуэт. Люпита! Но как она здесь оказалась в такое время? Обычно они встречались через час после ужина, когда солнце опускалось за горизонт, когда спадала жара.

– Ты как здесь? – спросил Тика, старательно делая вид, что он нисколько не удивлён и не напуган.

Но все надежды на благополучный исход рухнули буквально через мгновение. Люпита повернулась к нему лицом, и только теперь он разглядел, что её смуглая кожа покрыта множеством пузырьков от ожогов, что она стоит под струями кипятка и, кажется, вовсе не чувствует боли. И глаза! Раньше они были чёрными, а теперь в них блестела холодная сталь, а во взгляде читалась бездна, в которую можно провалиться навсегда, если немедленно не отвести взгляда. Тика не в силах был пошевелиться, мысли и чувства буквально заледенели.

Люпита сделала шаг в его сторону, выходя из-под раскалённых струй, обняла его за шею руками, покрытыми ожогами, и пузыри варёной кожи начали лопаться, издавая неестественно звонкие хлопки. А потом и ноги её обвились вокруг его талии. Всё это время она неотрывно смотрела ему в глаза, и бездна, что в них таилась, разверзлась. Падение казалось бесконечным, а снизу их подхватывали то ледяные, то раскалённые воздушные потоки. Постепенно они разорвали в клочья униформу, что была на Тике, и теперь он кожей чувствовал, как скользят по его телу на смазке из крови и пота её обожженные руки. Всё кончилось также внезапно, как и началось. Падение остановилось, хотя никакой опоры под ногами Тика так и не почувствовал. Люпита исчезла. Вокруг была непроглядная тьма, от которой внутри всё холодело, которая нагнетала ощущение небытия. Может быть, это смерть? Как не вовремя…

И вдруг во тьме сверкнули глаза. Её глаза. Те самые – со стальным блеском, И было непонятно – то ли радоваться, что в этом мире ещё хоть кто-то существует, то ли трепетать от опасного соседства. Конечно, можно было ещё надеяться на то, что это просто бред, дурной сон, который вот-вот схлынет – и перед глазами возникнет потолочный вентилятор, висящий над его кроватью.

Но вместо этого из темноты выползла огромная змея со стальными глазами и смуглой шкурой, покрытой множеством светящихся волдырей. Впрочем, она тут же начала вылезать из обожжённой кожи и обвивать его обнажённое тело. И когда её голова оказалась напротив его лица, змея раскрыла пасть и прошептала: «Теперь ты мой…»

Всё исчезло мгновенно, но очнулся Тика не на своей кровати под желанным вентилятором, а на полу возле распахнуто дверцы душевой кабины, из которой валил пар и вылетали горячие брызги. Он лежал в луже и, попытавшись подняться, обнаружил рядом обожжённое тело Люпиты. Она явно была мертва.

16 января, 22 ч. 45 мин. Пустыня Го-Мака, 1640 ли на юго-запад от г. Дуньхуан

Копи в глубине пустыни Го-Макан только казались заброшенными. На самом деле под барханами возле гряды скал, пересекающих пустыню с севера на юг, кипела жизнь и работа.