Игры с хищником

– Что ж тогда Тоньку огулял? – спросил с неожиданной злобой. – Она сестра моя по отцу, а тебе тетка родная. Ты что же натворил-то?

Сергей Борисович ощутил край пропасти и заглянул туда – сердце оборвалось от глубины.

– Я ничего не знал. Антонина не сказала...

– Сам-то догадаться не мог? Ведь умный, вон куда сел – рукой не достанешь!

– Откуда я мог знать... настоящую фамилию этой Виктории Маркс?

– Да вы же одна шайка-лейка – секретари!

Он отступил от пропасти, спросил трезво:

– Антонина знала об этом? Что она не Махоркина?

Никита скрипнул хромачами.

– Теперь-то что, знала, не знала... Главное, ты со своей теткой переспал.

– Нет... дядя! Ты прямо скажи! Я ведь у Антонины сам спрошу!

– Ну, не знала.

– Почему не знала? Скрывали, чтоб случайно не проговорилась? И вас не выдала?

– Что ты на меня наступаешь-то? – возмутился Никита. – Еще и кричит! Сейчас не тридцать седьмой, мне бояться нечего. Ты теперь думай, что делать станешь! Потому что ты у меня вот где!

И поднес тяжелый, угловатый кулак.

– Так! – Сергей Борисович встал. – Ты сообщил мне, что Антонина моя родственница?

– Сообщил.

– И что еще хотел?

Видимо, он решил, что сломал своего племянника, и чуть расправил боксерские плечи.

– Не я, а мы все хотим, чтоб ты признавал свою родню.

– Я от родни никогда не отказывался.

– Значит, признаешь?.. Ладно, тогда и мы с тобой по-родственному. – И вдруг из нападающего превратился в просителя: – Изба у нас гнилая, разваливается, а новую поставить силы нету. Отец старик совсем, жена у него тоже не молодая. Я в колхозе работаю, за трудодни, Сашка в армию ушел, так домой не вернулся. Тонька, она теперь при тебе... А с Наташки что взять? Вертихвостка.

– Говори, что надо? – поторопил Сергей Борисович.

– Отдай нам старый сельсовет, и как раз будет. Все равно пустой стоит.

Сельсовет в Выселках тогда упразднили, ибо село попало в городскую черту Ельни, и новое каменное здание хотели передать под жилье председателю колхоза.

– И это все?

– Обрадовался!.. Поставишь меня председателем. И чтоб я был всегда на хорошем счету.

– Сказку про золотую рыбку слышал? – наливаясь гневом, спросил он.

– Сказок я с детства наслушался, по одним книжкам воспитывались! – засмеялся Никита. – А ты теперь Тоньку замуж бери. Еще ближе станем родня. Она приехала, сияет, говорит, мне сам Сергей Борисович предложение сделал. Замуж, говорит, за него выхожу! Дурочка...

– А ты решил после этого меня шантажировать?

Он не знал этого слова и спросил недоуменно:

– Что делать?

– Поиграть со мной. Сельсовет потребовать, должность.

– Какая уж тут игра, племянничек? Тебе-то теперь не до игрушек. Задницу отмывать надо.

– Где Антонина?

– Да тут где-то, полы драила. – Никита оглянулся на дверь. – Ты ей тоже работу другую дай. Не дело это, чтоб жена поломойкой была.

– Я подумаю, – отозвался Сергей Борисович. – Ты ей сказал, что мы родственники?

– Зачем? Она еще начнет чего-нибудь выкидывать... Приехал с ее женишком познакомиться. – Он встал. – Все шито-крыто. Ты сам только не проболтайся! Тебе ведь невыгодно, чтоб знали, как ты тетушку склонил к сожительству. А может, и силой взял – вся в синяках пришла. Сведу к врачам, они установят. Так что живи и помалкивай. – Он дошел до двери, глянул через плечо, ухмыльнулся: – Я у Тоньки в общежитии остановился, найдешь, когда потребуюсь.

И не спеша удалился, поскрипывая сапогами, старомодно собранными в гармошку.

Оставшись один, Сергей Борисович попытался оценить ситуацию и найти хоть какие-нибудь пути ее разрешения. Но в голове громче остальных стучалась мысль, что дело одним только сельсоветом и должностью не кончится. И как только он выполнит требования упавшего с неба дяди, тут же появятся новые – таких людей ничто не останавливает. Но если просто выгнать его и не обращать внимания, он непременно начнет жаловаться и обязательно все дело представит так, будто племянник и в самом деле сожительствует со своей тетей, пользуясь служебным положением и зная, что та будет молчать. Если даже никто не поверит обвинению в кровосмешении и насилии, то слух по области пойдет громогласный и ему уже станет невозможно работать ни на родине, ни тем паче в столице.

Это приговор.

Скорее машинально он взял со стола секретную документацию – несколько цехов радиозавода были оборонными, хотел положить в сейф и тут увидел матово блеснувший «вальтер».

Тогда еще мысли о самоубийстве не было, однако он вынул пистолет, проверил патроны в магазине, и вид оружия подстегнул, заставил подумать, что выход всегда есть. В любом случае. И его нужно искать. Спокойно сесть, взвесить все, с кем-нибудь посоветоваться, может быть, съездить к деду на Выселки.

Наконец, поговорить с Антониной!

Слегка приободренный такими мыслями, он положил пистолет в карман пальто и побрел было домой, но вдруг увидел знакомую громоздкую и легкоузнаваемую фигуру Бажана. Видимо, отставной первый секретарь не мог заснуть и прогуливался по безлюдному тротуару.

– Добрый вечер. – Сергей Борисович догнал его и пошел рядом.

Герой взглянул на него, словно с горы.

– А-а... И впрямь добрый. Хожу и думаю вот... На пенсии не так уж и плохо.