Игры с огнём

Правила. В этой игре есть правила. Отец настаивал на том, что это нужно запомнить накрепко, вбить в подкорку. И первое из них гласит - не спешить.

С трудом оторвав взгляд от таких заманчиво сладких губ, я поднял глаза, встречаясь с глазами Сеймур - огромными, широко открытыми. Она смотрела на меня так, будто впервые увидела, хватала ртом воздух и не шевелилась. По-прежнему зачарованный видом, я протянул руку и коснулся ее щеки. Сеймур снова вздрогнула, но не отстранилась, не разорвала зрительный контакт, позволила пальцам обвести контур лица, шею, зарыться в русые волосы, обхватив затылок, чтобы притянуть ее к себе для нового поцелуя. Протест угас, не успев до конца созреть. Кейт разомкнула губы, еще не отвечая, но и не противясь, запрокинула голову, подалась навстречу всем телом, и меня едва не затрясло от желания. От этой обескураживающей податливости. Сознание раздвоилось. Одна его часть требовала взять свое здесь же, сейчас же, сию секунду. Другая, та, что подчинялась не мне, а жесткому воспитанию и постоянному контролю, вдумчиво и неторопливо исследовала внезапно открывшиеся возможности.

Скользнув под полы пиджака, я сжал тонкую талию, огладил сквозь ткань. Кейт дернулась, уперлась ладонями мне в грудь. Но, прежде чем я успел снова отстраниться, ладошки скользнули вверх, обнимая меня за шею. Желанные эмоции накатывали волнами - сомнения наслаивались на страхи, страхи на любопытство, любопытство на что-то новое, манящее... Они кружили голову, я жадно впитывал их, захлебывался ими, забыв абсолютно, кто именно стоит передо мной, кого я сжимаю в объятиях, кого жадно целую. Хотя нет, не забыв.

Наоборот, осознание того, что это именно она - Кейт Сеймур, ведьма и стерва -сейчас неуверенно отвечает на мои ласки, обнимает меня, льнет ко мне, дарило особенный кайф. Я никогда никому не позволял к ней прикасаться. Все знали, она -моя добыча. Она - моя.

Пальцы путались в петлях, пока я расстегивал пуговицы блузки, очень хотелось рвануть их к чертям, но я держался. Ткань разошлась, и когда я жадно уставился на открывшийся моим глазам вид, рука Китти взметнулась, чтобы ухватить, свести края обратно. Я перехватил ее ладонь, поцеловал кончики дрожащих пальцев и завел себе за голову. А сам наклонился и припал губами к шее, провел языком по ключице, пробежался дорожкой коротких поцелуев ниже, по часто вздымающейся груди. Сеймур судорожно вдохнула, и вцепилась в волосы у меня на затылке. Я понятия не имел, я боялся даже думать о том, что будет, если Китти сейчас опомнится, передумает, оттолкнет, поэтому был предельно осторожен и внимателен, впитывая малейшие грани ее эмоций.

Руки медленно нырнули под блузку и, едва-едва мазнув по небольшим, но соблазнительным полушариям груди в белом кружеве, легли на плечи, провели по ним, скидывая ткань окончательно. И, пока Сеймур была занята выпутыванием из манжет, я провел пальцами по бархатистой коже, отводя кружево в сторону, высвобождая маленький розовый сосок. Обвел его по кругу, с интересом наблюдая, как он собирается в тугую горошину под моими пальцами. Кейт всхлипнула.

Я метнул на нее короткий взгляд и, убедившись, что это отнюдь не слезы, решившись прижался к груди уже губами, целуя, вылизывая, посасывая, покусывая, с наслаждением вслушиваясь в сдавленные стоны, чувствуя, как острые ноготки сминают рубашку, царапают плечи. А потом я спустился еще ниже, опустился на колени. Мягкий живот подрагивал под моими поцелуями, Сеймур стояла, тяжело дыша, запрокинув голову, и, кажется, даже не заметила, как я расстегнул молнию на юбке, и та упала к ее ногам. Я прошелся ладонями по обнаженным бедрам, и осторожно прихватил губами кожу над самой линией белых трусиков, но подцепить их не успел. Кейт снова стиснула мои волосы в кулаке, потянула наверх, и я послушно поднялся, снова оказываясь с ней на одном уровне и чуть выше.

- Сначала ты. Разденься, - едва слышно произнесла она пересохшими губами.

Я сделал шаг назад, стащил с себя туфли, параллельно расстегивая рубашку, стряхнул ее, взялся за пряжку ремня. Китти наблюдала за мной, обхватив себя руками за плечи, смущенно кусая губы, но тем не менее, неотрывно. И только когда я снял штаны вместе с трусами, ее взгляд на мгновение замер, а затем панически метнулся вверх, а щеки залила краска. Я снова шагнул к ней уткнулся лбом в лоб, прижался грудью к груди. Ладонями уверенно скользнул под белое кружево, сжимая упругую попку. Желание билось в затылке, в висках, грозило разорвать череп. Самоконтроль от этой охренительной близости, от запаха чистой нежной кожи, от ее вкуса на губах, трещал по швам.

Что ты со мной сделала, чертова ведьма?..