Игры с призраком. Кон третий.

— Кудеяр выведает, там и дело будет, — протянул и пошел к лодье. — Утричать пора.

— А к Белице-то кнеж? — вскочил Наймар. — Званы, пождут тебя с утра за невестой-то. У них поди утричать полон стол, не кулеш худой мужиками вареный.

— Не будет жениховствай-тоут сватоеревезть. ь средняя. Приданное — лодию ри везти. косища до колен. Уже и сговорено, сюда к родне привезен, — отрезал. — А кулеш не по нутру, не ешь.

Наймар как на забор наткнулся: это что такое? Неужели сурочила девка кнежа? Привабила змея зараз! Помилуй Ярило такую в кнеженки!

— Не к добру, ой не к добру кнеж мы эту скаженную повстречали. Абы мору не быть али сече великой.

— Прошлым годом была, а и ноне быть, все к тому идет. Только наше дело сторона. Лютичи нас не замают, а мы их.

— От лютичей-то кнеж малым-мало осталось, так они и меж наших мужей сумятят, посулами да подкупами в ратники себе сбирают, а отец твой в том пособничает. Не мое дело, но к заречным я б не полез — дело-то пустое, опять по зубам получит родич твой. А и нам лихо будет кнеж, не до басурманки нам неведомой, свои б дела сотворить…

Богутар ожег его взглядом:

— Волю взял?!

Наймар смолк и взор потупил.

Нехорошо ему стало. Знал упрямство кнежа да охочесть до женок. Однако не баловал, честь знал, авось и тут пронесет, пройдет блажь-то и к завтрему как отцом повелено заберут Белицу. Девка справная, красна ликом, косища до колен. Уже и сговорена, сюда к родне привезена, как у залесских положено. Отсюда пиром как ведется в роду полешан, в дом будущего мужа увезена должна быть и полный круг Селены перед свадьбой провести аки невеста.

Срам-то девку в обрат к родичам везти даже не из дома тестя, а с первой встречи с женихом. Срам отцу, матери, что на Ярилу в Полешу явятся на свадьбу, а дочери не застать.

А и род не худой — правой руки кнежа залесских Воловича дочь старшая. Приданное — лодию вон спроворили, чтобы перевезть. Апосля как кнеж канет, Волович княжить станет, а и он канет — вся земля залесских под полешан отойдет, Богутару-Младому достанется. Добрая партия — чего Богутар воротится? Сурочила точно, змея-девка!

Не зря в мужеское рядится, карга, личину смурную неприглядную прячет.

Кудеяр кудри огладил, на порты мокрые начхав, грудь колесом выпятил, плечи расправил и гоголем за Анжиной. Та глянула на него, как огрела: чего привязался?

— Ты обиду не чини, девица, не с худым мы до тебя вязались. Неспокойно страсть, вот и случилось на тебя думать скверно. Невидаль ты с лика да одежи, а уж меч у де… вицы, вовсе диковинка, — прогудел, одарив улыбкой щедрой. И поклон отвесил. — Кудеяр, сын Славка рода полешан.

Женщина покосилась на него и бросила, дальше в толпу пробираясь:

— Халена Солнцеяровна, рода мирян.

Шагов десять сделала и только тогда поняла, что рядом мужчины нет. Обернулась — тот как запнулся — стоял и смотрел на нее во все глаза: лицо как в муку ткнули, взгляд, словно пращуров из земли вставших узрел. Развернулся и бегом вниз к лодьям.

Дурной, — головой качнула и пошла дальше, выглядывая, где же коней продают.

Кудеяра ноги не сдержали — с холма по траве на мокрых портах съехал и прямо у настила к лодьи, на который кнеж ступил, остановился.

Богутар уставился на него вопросительно. Наймар нахмурился:

— Ходить чинно разучился?

— Худые дела светлый кнеж, — сообщил тот поднимаясь. — Не иначе Темнобог нас попутал — со светлой Богиней сцепились, мирянской. Абы мору зато не быть.

— Ты чего городишь? — просипел Наймар, глаза шалыми стали.

Богутар нахмурился, подбородок потер:

— Чудишь али ведаешь?

— Ведаю кнеж — сама назвалась, а и я упомнил. В прошлое лето об ней слух по всем украинам шел. Верно слышал, почитай знаю — славливали ее дядьки твово верные люди и словили, а все едино ушла! Верно люд баял — дева с мечом аки муж именитый справляется. Глаз разным делается, одежа черна и заковыриста. Волос светел и короток. Она кнеж! Богиня родовая мирян! Почитай не только Богов тронули, но и мирянских подначили. Худо, смуте быть — вступятся как те так другие и абы не хана нам. За обиду росками учиненную, родовым твоим, на нас без малого все заречные криво зрят, а тут слух пойдет — лиха отхлебаем. Лютичей вона повымело не с шепотков навьих — племя Богов встрянулось, сам ведаешь.

Наймар ус закрутил с известия:

— Баяли святилище Халене справили миряне. Полегла она как должно воину и на небо взринулась, на том горцы верой стояли, а они лже не обучены. И на дядьку твого то взвесили, воровство едино, за то и сгинул. Да не мне тебе о том весть сказывать — сам ведаешь. А еще баяли, и в том порука мечи на берегу, что за свято место почтено, что лютичи на Белыне полегли от руки Грома, жениха Халены, в аккурат на том месте. Велика сеча была и все лютичами устлано было, рудица Белынь окрасила по всем брегам. За Халену с ворами расквитался Гром и в том все неверы уверены. И отец твой, пресветлый Полеш, многие лета ему здравствовать, не за зря в ту свару не вступал, а и сейчас не взрадуется, коль навяжут через тебя смуту и сечу.

— А еще бают, Халена перед великим лихом является, — прищурил глаз Богутар на сотника.