Игры Сердец. Противостояние

Его терпение, которым он и так никогда не отличался, окончательно лопнуло. Мистик шагнул к Киаре, заломил руки ей за спину и рванул хрупкое тело на себя. Он собирался впиться ей в губы, наказать поцелуем, жёстко обуздать, показать, кто тут хозяин, стерев всякую мысль о Рэйтане, как и следы его присутствия на ней, но опасный блеск глаз девушки недвусмысленно говорящий, что она его скорее покусает, чем сдастся и треск дерева над головой заставили изменить намерения. Ещё раз рванув Киару он грубо обхватил её, перекинул через плечо и размашистым шагом зашагал к выходу, наслаждаясь ощущением гибкого девичьего тела у себя в руках. По его спине вовсе не тихонько стучали маленькие кулачки – Киара сопротивлялась отчаянно, изо всех сил, но он был гораздо сильнее её, а потому с лёгкостью шёл к флигелю, игнорируя девичьи усилия и с восторгом неся свою ношу. Прикосновения при похищении на балконе только раздразнили его, наполнили душу томлением, и сейчас он мечтал, как удовлетворит его, дойдя до флигеля. Он строил его для неё и с мыслями о ней. Говорят, в Индии жених вносит свою суженую в дом на руках и его гнев полностью схлынул, когда он подумал об этом. Боже, как же вкусно было придерживать сопротивляющуюся Киару за стройные ножки, чуть выше переходящие в округлую попку! Он специально остановил руки провокационно близко.

Войдя в прекрасное строение, он аккуратно отпустил Киару на пол, надеясь, что первым делом она посмотрит по сторонам и оценит его труд – флигель в вечернем освещении был восхитителен, но она не удосужилась сделать этого.

– Да как Вы посмели! – Киара шипела, как разъярённая кошка. – Я не разрешала дотрагиваться до себя!

В ярости она схватила с шестиугольного резного столика расположенного неподалёку увесистую статуэтку – кажется, это было что-то вроде подсвечника в виде восточной танцовщицы, изогнувшейся в танце и поддерживающей чашу над головой, он не разглядел – и в злости запустила в него. Он пригнулся, но одна бесценная вещь вдребезги расколотила другую: статуэтка попала в угол, где стояло изящное творение тринадцатого века в виде чёрно-золотой напольной вазы, и разбила её.

– Киара, – он пытался воззвать к голосу её разума.

– Ничего не хочу знать!

– Это твой дом. По крайней мере, я очень рассчитываю на то, что ты воспримешь его таким. Подожди всё громить.

– Напрасно надеетесь!

Однако это было сказано уже без прежнего запала. Её гнев тоже схлынул, сменившись усталостью. Слишком много всего навалилось на неё в последнее время, чтобы продолжать так бурно возмущаться и дальше. Её повело, и Киара подумала, что она не ела ничего с самого утра. Ей необходима передышка для того, чтобы собраться с силами и как следует всё обдумать. Но пока здесь Мистик, об отдыхе не приходилось мечтать. Оглядевшись по сторонам, она заметила в небольшом отдалении комнату, приготовленную явно для неё. Зеркала, мягкие ковры, разбросанные по полу разноцветные подушки… Огромная кровать с балдахином – во всём очень ярко выраженный восточный колорит. Это было совсем не то, что ей нравилось на самом деле и Киара даже мысленно усмехнулось, подивившись самоуверенности Мистика и тому, насколько плохо он её знает. Он делал лишь то, что хотел и убедил самого себя в правильности выполняемого. Ну, а раз так, значит, и она может поступать так же.

Не спрашивая и не прощаясь, отчего Мистик ошарашенно хлопнул глазами, она развернулась и прошла в роскошную комнату, где в углу, за огромной кроватью расположенной на небольшом возвышении усмотрела ещё одну, очень скромную дверь. Она так отчаянно искала взглядом, где бы ей укрыться, что сразу увидела её, хотя дверь была сделана максимально незаметно, сливаясь с интерьером. Ища убежище от преследующего её мужчины, Киара распахнула дверь, и выяснилось, что та ведёт в гардеробную, размерами не меньше чем их с нани дом. Но это было не важно. Войдя внутрь, Киара захлопнула за собой створку, отгородившись, таким образом, от Мистика. Спасена! Хотя бы на время. Она горько всхлипнула. Теперь, когда не нужно было держаться из последних сил и во что бы то ни стало казаться храброй, силы оставили её.

– Киара!