Игры сердца (ЛП)

Ни один из родителей не хвастался тем фактом, что Дебби заработала шестизначную сумму, дважды выиграла премию «Женщина в законе округа Колумбия» и ее попросили читать лекции по юриспруденции по всей, мать твою, стране? Нет. От мамы она получила только: «Э-э… дорогая, ты уверена, что он этого не делал?», она защищала (предполагаемого) насильника, об этом деле писали все газеты. Если положить руку на сердце, у нее были серьезные подозрения, что он действительно сделал «это», но она не могла ни с кем поделиться своими догадками, да это уже не имело значения. Она только ответила: «Каждый имеет право на защиту, мама». На что ее мать пробормотала: «Хорошо, Дебби». На что ее отец, намного позже, когда они все приехали в гости к Ронде и брату в Бург, сказал, как бы себе под нос, решив, что она не слышит: «Да, каждый имеет право на защиту, особенно, пока может оплачивать адвокатские счета, а этот парень миллионер, решил, что его дерьмо не воняет, поэтому может совершать все что угодно. Думаю, Дебби удостоверилась в этом полностью». — И Дэррин, Ронда, папа и мама ни слова не сказали о том, какая она молодец, что выиграла это дело.

И Дебби всю свою жизнь ненавидела еще и то, что Дэррин всегда принимал сторону Дасти. «Она наша младшая сестренка, Деб, мы должны присматривать за ней», — говорил Дэррин, но он был полон дерьма. Он, как и все, думал, что солнце всходит из задницы Дасти. Они становились старше, и Дебби видела, как ее брат и сестра сближались с каждым годом. Она знала, что Дэррин и Дасти все перезванивались. Знала, что его дети предпочитали подарки от тети Дасти и ее компанию. Также знала, что в половине случаев, когда Дэррин звонил Дасти или Дасти звонила Дэррину, и Ронда подходила к телефону, болтая часами с Дасти о каком-нибудь дурацком чертовом дерьме.

Дебби и в голову не приходило, что Дэррин попробовал то же самое провернуть и с ней, когда она поступила в Нотр-Дам, и продолжал пробовать (т. е. звонил и пытался поговорить) даже в юридической школе. Ей не приходило в голову, что она просто-напросто отшила его, потому что была занята учебой или у нее были дела поважнее, поэтому брат перестал ей названивать и вести задушевные беседы.

Дэбби видела только одно — отношения Дасти и Дэррина Холлидея становились только роднее и ближе, еще ближе, чем раньше и еще крепче, родственная связь между ними росла по мере того, как они становились старше, а Дебби, как всегда, находилась в стороне, не принимая в этом участия.

Глядя на Майка, который смотрел вслед отъезжающей машине Дасти, Дебби Холлидей решила, что это все. С ней было покончено. Это был конец.

Потому что чертовая Дасти выкидывала свои дерьмовые выходки более двух, мать твою, десятилетий назад, подлизываясь к Майку, крутилась перед ним, вторгалась в их пространство, а Майк был хорошим парнем. Но Дебби знала, что он терпел ее младшую сестру не потому, что был хорошим парнем. Он терпел ее сестру, потому что, как и все, влюбился в ее дерьмо.

И Дебби ненавидела это еще тогда, и, увидев только то, что она увидела, серьезно, черт возьми, ненавидела дерьмо Дасти и сейчас.

Дебби Холлидей была не глупой. Она знала, что Майк Хейнс был лучшим, что у нее когда-либо было. Она еще тогда это поняла, но хотела уехать из этого захолустного городка. Но Майк ясно дал ей понять еще в старших классах, что он был парнем маленького городка, поэтому из родного города никуда не собирался уезжать. Поэтому он порвал с ней, а она отказалась от него, чтобы получить то, что хотела.

И Дасти, потому что она была чертовой Дасти, проскользнула прямо внутрь и забрала то, что принадлежало Дебби. Возможно, ей потребовались эти двадцать лет, чтобы достичь таких высот в карьере и понять, что Майк был лучшим.

Дасти тоже использовала смерть Дэррина, чтобы закрутить с Майком.

Что за сука.

«И Майк, Боже, — подумала Дебби, — ведь много лет назад он видел все это дерьмо Дасти насквозь, когда она игралась в гранж, готику, или что это было, черт возьми. Но, по-видимому, как и все остальные, она околдовала его. Черт побери, он же коп, как не разглядел ее поганую сущность?»

Дебби логически умом понимала, что завязывать отношения с Майклом не имело смысла. Да, если бы Майк вошел в эту дверь, которую она открыла ему накануне, она бы мгновенно оказалась у него дома, наслаждаясь им и его восхитительным телом, забыв обо всем дерьме, с котором ей приходилось сталкиваться на работе. Черт возьми, он был фантастическим любовником даже в подростковом возрасте. Может не в самом начале, но даже будучи мальчиком-мужчиной, он быстро научился пользоваться своим ртом, руками и лучшими частями своего тела. И даже будучи мальчиком-мужчиной, он был полон решимости убедиться, что она тоже многое получала от него. Опять же может не в самом начале, но он быстро учился. Если бы он вошел в эту дверь вчера, она точно знала, что из этого ничего бы не вышло. Она вернется в округ Колумбия и никогда, никогда больше не позвонит в Бург.

Но это не означало, что эта дверь была открыта для Дасти.