Игры сильнейших (СИ)

Она мало с кем общалась в последние дни. Две недели прошло с того дня, как Малфой сообщил гриффиндорке о смерти её отца. В первые дни девушка не ходила на лекции, закрывшись в своей комнате и замкнувшись в себе. Друзья пытались достучаться до неё, а Гарри на второй день даже, на манер Малфоя, влетел в её комнату через окно, но гриффиндорка не стала говорить с ним, лишь отвернувшись к стене. Она не хотела никого ни видеть, ни слышать. Было слишком больно. Она никак не могла оправиться после увиденного. Посидев с ней пару часов, Поттер ушёл, пообещав вскоре вернуться, но Гермионе меньше всего хотелось сейчас кого-либо видеть, поэтому она заколдовала окно, чтобы он не мог влететь назад. Мальчик-который-выжил, всё же предпринявший попытку вернуться, долго стучался в окно, но гриффиндорка так и не открыла ему, даже не встав с кровати, после чего он улетел.

Джинни и Падма тоже пытались достучаться до подруги, но гриффиндорка никому из них так и не открыла дверь. Два этих дня она ничего не ела, пролежав на кровати в своей комнате и отгородившись от внешнего мира, уйдя в себя. На следующий день после смерти отца девушка, не сумев воспротивиться «Империусу», вновь пришла в Выручай-комнату. Она не хотела больше видеть парня. Внутри неё кипела ненависть, хотя она и понимала, что Драко не был напрямую виновен в гибели её отца. Удивлённо повернувшись к ней от окна, парень несколько секунд молча смотрел на гриффиндорку. Измученная, разбитая, с растрёпанными волосами и синяками под глазами от пролитых слёз и недосыпания, девушка молча стояла, уставившись в пол. Медленно подойдя к ней, Малфой приподнял её лицо за подбородок, но гриффиндорка даже не взглянула на него.

- Возвращайся в свою комнату. Больше ты не должна приходить сюда, но не смей даже пытаться предпринимать попытки что-либо сделать с собой, - сказал ей слизеринец, после чего прошёл мимо неё на выход.

- Я хочу присутствовать на похоронах отца, - тихо хриплым голосом сказала девушка. Голос она сорвала ещё днём во время рыданий.

- Его уже похоронили с утра, - замерев на секунду, ответил на её вопрос парень.

- Где моя мать?

- В надёжном месте. Там её никто не найдёт.

- В соседнем гробу? – истерично засмеялась гриффиндорка, повернувшись к Драко. - Там ты её спрятал?

Ничего не ответив ей, Малфой вышел из комнаты. Девушка же, вновь заплакав, ещё пару минут находилась в Выручай-комнате, после чего, скрывшись под мантией-невидимкой, отправилась назад в свою комнату старосты…

***

Лишь на третий день Гермиона появилась на лекциях. На вопросы преподавателей об её отсутствии девушка отвечала лишь, что приболела. Посмотрев на неё, исхудавшую и измученную в лице, преподаватели больше не задавали ей вопросов, не сомневаясь в правдивости слов студентки. Меньше всего жаждя слушать расспросы друзей, гриффиндорка стала садиться в лекториях на задние парты, избегая любого общения. В перерыве между лекциями она старалась отсиживаться в пустых кабинетах, прячась от друзей, жаждущих в очередной раз всё выпросить у неё и устроить душещипательные беседы. Она не хотела этого. Никакие слова не могли вернуть ей отца, никакие разговоры не смогли бы свести на нет эту боль и залечить ещё столь свежую и кровоточащую рану, поэтому гриффиндорка решилась отдалиться от всех. Изредка она ощущала на себе взгляд стального цвета глаз, но никак не реагировала на это, делая вид, что ничего не заметила. Она старалась не пересекаться со слизеринцем.

Малфой не трогал её больше, не искал повода увидеться. Казалось, он забыл её, вычеркнув из памяти прошлое, уйдя с головой в свои дела. Иногда Гермиона замечала его в коридорах с другими девушками, но с безразличием проходила мимо него, либо, по возможности, старалась и вовсе обойти, пройдя другим путём и не пересекаясь с парнем. Лишь к концу недели девушка стала немного приходить в норму, заставив взять себя в руки, но по-прежнему продолжая избегать общения со старыми друзьями. Время от времени гриффиндорка общалась лишь с Полумной, которая не лезла в душу девушки и даже не пыталась выпытать у той, что с ней происходит, и, на удивление себе же, с Грегори Гойлом, с которым иногда сталкивалась в коридорах школы после лекций. Лишь эти двое составляли редкий круг её общения, лишь с этими людьми гриффиндорка могла спокойно говорить, забывая обо всём и разговаривая на нейтральные темы. В остальном же она старалась оставаться одиночкой, пытаясь заставить всех забыть о ней самой…

***

- Ты слишком много куришь, - сказала другу Панси, застав его на Астрономической башне.

- Я и прежде немало курил, - уклончиво ответил тот.

- Меньше, - подойдя и став рядом с ним, упрямо сказала слизеринка.