ИГРЫ СО ЗМЕЕМ

- Что происходит с тобой?

- Со мной всё в норме.

- Не вынуждай меня повторять предыдущий вопрос.

- Папуль, я провожаю свою подругу, Аниту. – Почему именно это имя? Дочь Пату?

- Ты там уже и подруг нашла?

- Это ведь я, чему ты удивляешься.

- Ладно, постараюсь поверить в это…

- Папуль, нет причин для беспокойства…поверь мне…

- Будь умницей.

- Я всегда умница. – Джесси горько улыбнулась. Она давно перестала быть ею. Она утратила былую себя. Или наконец нашла?

- Ты там хорошо отдыхаешь?

- Да, мне очень нравится. Столько интересных людей…

- Надеюсь, ты отлично проведешь время. Если нужны будут еще средства – обращайся. Ни в чем себе не отказывай.

- Спасибо, моё перышко. – Именно так Джесси любила ласково называть отца… «пёрышко»… У него была суровая, нордическая внешность. Белые ресницы, брови, волосы…светлое пёрышко…Так в детстве его называла мать. Прежде чем бросить. Он всегда говорил, что Джесси похожа на неё. Может поэтому она подобно той женщине стала называть так отца? Ему нравилось. Он знал, что так дочь выражает свою любовь к нему. Одним единственным коротким обращением. Столь важным для него. Как и воспоминание о матери, которая решила отказаться от него. Но он всё равно берег в сердце все самые светлые воспоминания связанные с нею. И никогда, никогда не осуждал.

- Береги себя…

- Не переживай.

- Ты же знаешь, что буду. Помнишь мой инструктаж?

- Его забыть невозможно, даже если захотелось бы.

- Всё, не буду тебя более отвлекать. И так что-то зачастил со звонками.

- Папуль, ты звонишь лишь второй раз за всё это время.

- Вот именно, кажется, что уже навязываюсь.

- Не говори таких глупостей.

- Тебя никто не обижает?

- Пап… - укоризненно протянула Джесс, как бы намекая своим тоном отцу, что уже пора прекратить свои «полицейские расспросы».

- Всё, жду тебя дома.

- Пап… - Неуверенно начала девушка, и сделала несколько шагов в сторону стального трапа. Еще чуток и она сделает то, на что раньше казалось, никогда не решится. Это не она. Не прежняя Джесси Питерсон. Это не соответствует всем её принципам.

- Что? – Обеспокоенно переспросил отец.

- Я люблю тебя.

- Зачем ты говоришь мне это?

- Хочу, чтобы ты всегда помнил об этом.

- Ты мартини часом не пила?

- Лучше бы я выпила мартини.

- И я люблю тебя, кукушонка…

Кукушка сделала роковой шаг вперед.

* * *

У Кэба

Ночь выжидающе подсматривала. Она анализировала, вопрошала, бесстыдствовала…Ей хотелось окутать своей тайной каждый укромный уголок дома, каждую ветвь улицы, каждое тело…бедственно представшее перед блеском своего греха. Ей хотелось взять всё.

Ей хотелось видеть слёзы, моленья, опрокинутые бокалы…Ей хотелось видеть то животное, что пробуждает в себе человек, бессильный перед своими желаниями. Ей хотелось быть главенствующей. Ей хотелось верховодить балом сладострастия и честности.

И у неё получалось. Госпожа Ночь раскидывала карты и наблюдала: кто на сей раз, волею «случая» окажется в её ловушке?

Сначала Джесси не знала куда податься. Денег было совсем мало. Расходы за поездку брал на себя Джим, который нынче не знал о её возвращении на остров. И теперь она, загнанная в угол, вопрошала у себя, зачем она в последнюю минуту решила спуститься с трапа. Что руководило ею? Ответ был очевиден: она не могла устоять перед желанием увидеть Фокса еще раз. Она не могла просто уехать от него, не разрешив все волнующие её вопросы. Она металась. В порыве гнева она написала то исчерпывающее письмо, о котором теперь жалеет. Зачем она погорячилась? Ей стало стыдно перед ним, как и перед собой.

Борьба? Их сражение неравное. Да и сражаться против такого как он, слишком сложно. Но, как решила сама Джесси, если понадобиться, она будет бороться за «них» даже с ним самим. Она верит в тот взгляд напротив. Верит в тот огонь, что пылает в недрах его золотистых глаз. Девушка не знает, что приключилось с ними, но это «что» заставляет её идти к воротам заведения «у Кэба».

Буквально в нескольких метрах от главного входа, на парковке, Джесси заметила знакомый Mitsubishi. Эту модель она больше никогда не спутает. Его машина. Значит, она оказалась права, он здесь.

Девушка почувствовала близость тошноты. Она слишком переживала. Когда её стали так беспокоить встречи с ним? Вызывать такую адскую дрожь в коленях?

Внутри помещения клубами витал дым. Сладкий запах табака буквально впивался в лицо и одежду. Комнатка, освещенная светом всего нескольких ламп, была полностью забита людьми. Гул голосов сливался, образовывая один бессмысленный хор жалоб и криков. Реки рома и водки разливались от одного столика к другому. В крайнем углу, по правую сторону от барной стойки, на одном из мест восседал товарищ Фокс. Подле него – Кэб, Пату, Дорин (один из людей в охране) и Марти, главный смотритель плантаций. Весьма крупная шишка в этом злачном, пропитанном грязью бизнесе.