Игры теней

Младшие адепты уже застелили палубу зала толстой узорчатой тканью, и все посвящённые техножрецы выстроились на ней в несколько рядов. Верховный техножрец жестом предложил ксеноброну занять место среди них и, обойдя помост, поднялся к алтарю. Адепты быстро приковали к алтарю первую жертву, и обряд начался. Раз за разом верховный техножрец крепости вспарывал жертве живот и вырывал из груди ещё живое, трепещущее сердце.

Хруст разрываемой плоти, крики и стоны жертв, монотонное пение жрецов — всё это сливалось в одну бесконечную, жуткую мелодию, которая вводила Альказа в транс. Очнулся он, только когда все стоящие рядом техножрецы дружно рявкнули славу духу крепости. Понимая, что пропустил очень важный момент, Альказ набрал полную грудь воздуха и, не открывая глаз, заревел боевой клич абордажной команды, идущей на захват корабля противника.

Этот долгий, невообразимо грозный рёв перекрыл все звуки в молельном зале и, отразившись от стен, с силой ударил по стоящим вокруг техножрецам. Не ожидавшие такого крика, они попадали на расстеленную ткань, закрывая слуховые отверстия руками и пряча головы под капюшоны своих хламид. Верховный техножрец крепости удержался на помосте только благодаря тому, что успел запустить когти в тело прикованной жертвы. Дождавшись, когда отголоски крика Альказа стихнут, он медленно выпрямился и, найдя взглядом виновника этого безобразия, мрачно спросил:

— Зачем?

— Не знаю, — откровенно ответил Альказ. — Я воин, и мне показалось правильным приветствовать дух крепости как воину, а не как одному из его служителей.

— Тебе показалось? — зловеще переспросил верховный.

— Да. Мне показалось, — кивнул Альказ.

— А ты не подумал о том, что нарушаешь устои и правила, назначенные задолго до твоего появления на этот свет? Знаешь, что бывает за такое святотатство?

— Думаю, будет правильно спросить об этом дух крепости. Если ему не понравилось, я приму любое наказание, — не открывая глаз, ответил ксеноброн.

Не ожидавший такого ответа техножрец растерянно зашипел, лихорадочно пытаясь найти ответ на такой выпад.

— Хорошо. Спроси его сам, — наконец нашёлся верховный, злорадно оскаливая клыки.

— Если ты считаешь, что я достоин такой чести, я спрошу, — кивнул Альказ и, вскинув голову к потолку, тихо заурчал, про себя проговаривая вопрос.

Находившиеся в молельном зале техножрецы настороженно уставились на странного офицера, осмелившегося задавать вопросы могучему духу. В зале повисла мёртвая тишина, нарушаемая только тягучим падением капель крови с алтаря. Вдруг по залу прошелестел порыв тёплого ветра, и где-то высоко, под самым потолком, тихо прозвучал тот самый боевой клич Альказа. Всем собравшимся всё стало ясно без слов. Дух крепости был доволен почестями, которые оказал ему ксеноброн.

Хрюкнув от изумления, верховный техножрец жестом приказал адептам убрать жертву и, спустившись с помоста, встал пред замершим, словно изваяние, Альказом.

— Похоже, ты и вправду избранный, — протянул он после долгого молчания.

— Не буду ни подтверждать, ни оспаривать твои слова. Я воин, и знаю только то, что мне позволено знать. Всё остальное точно известно только духу Ксены, — тихо ответил Альказ, не зная, как реагировать на его слова.

— Давай пройдём к столу и спокойно поговорим, — предложил верховный, покивав головой после его ответа.

Молча проследовав за ним в трапезную, Альказ присел на предложенный стул и, оглядевшись, осторожно спросил:

— Верховный, а где техножрец моего линкора? Почему его нет на таком важном молении?

— Ты действительно хочешь это знать? — удивился верховный крепости.

— Он верховный техножрец моего корабля. Разве его присутствие на таком молении не обязательно? — продолжал упираться Альказ.

— Он попросил разрешения на долгий отдых, — нехотя ответил техножрец. — Последний перелёт дался ему очень тяжело. Его кожа почти не воспринимает смягчающий гель. Боюсь, это был его последний поход.

— Сколько он будет спать? — задумчиво спросил Альказ.

— Этого не знает никто. Думаю, ровно столько, сколько нужно для восстановления сил.

— И что будет потом?

— Потом будет назначен новый верховный твоего линкора, и старый техножрец передаст ему все нужные знания.

— И что станет с со старым верховным? — продолжал спрашивать Альказ.

— Его отправят на покой. На Ксену. Но к чему ты задаёшь все эти вопросы?

— Я не хочу менять верховного техножреца линкора.

— Что-о?! — взвыл от удивления верховный техножрец крепости. — Ты в своём уме, ксеноброн? Такие вопросы решать не тебе.

— Я знаю. Но ещё я знаю мудрость, силу и опыт этого техножреца. Если мне разрешат, я сделаю всё, чтобы он не чувствовал себя плохо на корабле, — ответил Альказ, упрямо склонив голову.

— Очень скоро он не сможет передвигаться. Это значит, что он не сможет находиться в рубке во время атаки и не сможет проводить моления для духа машины. Или ты думаешь, что благоволение духа корабля простирается так далеко, что он откажется от жертвы?