Игры третьего рода

Он снизился, и машина, почти касаясь брюхом песка, вошла в проём Арки. На той стороне оказалась бескрайняя унылая водная гладь буро-зелёноватого цвета. Арка стояла на небольшом скалистом островке, словно гнилой зуб, вздымавшийся прямо из воды, – весь этот абсолютно голый кусок суши едва ли превышал размер пары теннисных кортов. Над водой островок возвышался всего метра на два-три, и Арка стояла почти точно в его середине.

Вокруг, за исключением ещё одного небольшого каменистого выступа, торчащего в паре километров над водой, не было видно признаков суши.

В открытый салон гравилёта ворвались новые резкие запахи – вода океана иного мира пахла существенно иначе, чем океана земного: в воздухе висел забористый коктейль из сероводорода, метана и ещё какой-то дряни.

– Фу! – протянул Исмагилов. – Тебе, Авван, это нравится, что ли?! Зачем окна открыл в машине? Словно напердел кто-то!

Авван засмеялся:

– Чтобы вы немного привыкли, а то нам здесь часа четыре провести придётся. С непривычки затошнить может. А энергию УЗК не стоит тратить на такую ерунду.

– Так мы бы с удовольствием и вообще бы не высовывались. Мог бы на словах передать богатство ощущений, – заметил майор, сплёвывая за борт. – Действительно, ну и вонь, ядрёна вошь!

Гравилёт некоторое время висел над скалами, и люди наблюдали уныло-мрачную картину, открывшуюся перед ними.

Серый мир был просто тускл и уныл, но пахло там вполне нейтрально и даже сносно, а с океаном, где они только что купались, контраст, вообще, создавался неимоверный. Поверхность воды здесь до самого горизонта обильно покрывали слегка пузырящиеся сгустки то ли слизи, то ли растений, многие из которых, видимо, разлагались, и именно этот процесс создавал отвратительный запах. Больше всего бескрайний водоём напоминал гладь отстойника, куда сливали нечистоты.

Как последний аккорд гадостной вонючей симфонии, над новым миром распростёрлось удручающее небо, выглядевшее, словно толстый беспросветный слой ваты, надёрганной из матраца в грязной ночлежке.

– Пасмурный денёк, однако, – заметил Исмагилов.

– Тут всегда так – сплошная облачность, – пояснил Авван. – По крайней мере, я ни разу не видел разрывов в облаках. Часто идут дожди, большое испарение и круговорот воды колоссальный, судя по всему.

Он посмотрел на дисплей и кивнул сам себе:

– Нам лететь километров восемьдесят до следующей Арки. Времени достаточно, но всё равно – летим.

– Погоди-ка, – попросил Пётр, раскрывая альбом с зарисовками, – я скопирую расположение Арок.

Никто не стал возражать, даже тарланин. Авван лишь сказал:

– Ты же не знаешь расположения Зон и их кодировку, чтобы правильно соотнести эти Переходы с другими в иных Зонах. Как ты поймёшь в дальнейшем, какой Зоне соответствует данное расположение? Компьютер показывает конкретную картинку для квадрата, в котором ты оказался, а просто делая рисунок, ты мало что с чем можешь увязать.

– Я отмечаю мир и записываю, какая Арка в какой Зоне за какой следует. Маловероятно, понимаю, но вдруг именно тут снова окажешься? На всякий случай – пригодится.

– Ну, делай, как знаешь, – улыбнулся Авван.

Он развернул гравилёт, и машина, поднявшись повыше, заскользила над неприглядными водами. Авван закрыл кабину и продул её фильтрованным воздухом, чтобы устранить неприятный запах. Внимательно следивший за его манипуляциями Пётр поправил шлем, словно переводчик от этого стал лучше работать, и поинтересовался:

– Авван, если всё так, как ты нам описал, какой вообще имелся смысл в подобной технике Предтечей? Зачем они могли создать некий агрегат, который творит с мирами всё это – разбивает планеты на Зоны, соединяет их потом Переходами… Зачем всё именно так?

– Ты зачем меня постоянно спрашиваешь о какой-то логике происходящего? – чуть наклонил голову Авван. – Ведь я уже говорил, что такие ответы не знает никто из тарлан. На слове поймать пытаешься или как?

– Но у вас не может не быть гипотез по этому поводу! – настаивал Пётр.

Авван пожал плечами:

– Мы данный факт осознали уже давно и в какой-то мере смирились с ним.

– Ну, ты сам, например, не можешь же не строить неких предположений!

– Не могу, – согласился Авван, – но все такие предположения, что мои, что ещё чьи-то, основаны на туманных догадках. Так что им – грош цена.

– Но всё-таки например? – вмешался Гончаров.

– Например? – переспросил Авван, усмехаясь. – Можно, например, предполагать, что Предтечи хотели построить какую-то галактическую тюрьму с целью изолировать кого-то или что-то…

– Тюрьму? – удивился Александр.

– А что, товарищ майор, – заметил Исмагилов, – даже мы сами стали Зонами всё называть.

Гончаров хмыкнул:

– Да уж, действительно.

– Кроме того, – продолжал Авван, похоже забавляясь, – можно предположить, что Предтечи поставили некий широкомасштабный эксперимент над всеми мирами сразу. Тарланам первым подсунули артефакт, который и сыграл злую шутку – начал дробить миры на участки, то есть Зоны. А сами Предтечи, возможно, никуда не исчезали, и сейчас изучают наше поведение.

– Ну и такое, по-моему, нельзя исключать, – заметил Домашников. – Интересная гипотеза.