Игры в вечность

– Выполнять! – громыхнуло небо, и ослепительная голубая молния ударила прямо у его ног.

Безумие. Никчемная жестокость. Зачем?! Эмеш хотел было возразить, но что толку было возражать. Вздохнул, и поплелся выполнять приказ.

Это оказалось не так уж и сложно. Слишком много всего случилось, теперь все равно. Они в любом случае мертвы – сейчас или потом.

Он методично подходил к каждой хижине, превращая ее в гигантский костер, так же методично осматривал все вокруг.

Люди даже не пытались сопротивляться, не пытались бежать, не кричали и не плакали. Они были настолько напуганы, что походили скорее на глиняные куклы. Их человечки. И это немного облегчало дело… или как раз наоборот – Эмеш еще не решил.

Он старался не думать о них, как о живых людях. Они не настоящие, он же вылепил их своими руками. Это все просто игра. Просто игра. Все это происходит не на самом деле. Это игра. Сейчас постреляют, потом выключат свет и пойдут домой. Забудут навек. Как сон. Просто игра, просто…

Среди мутной круговерти его встретил седой старик… знакомое лицо… Эмеш тряхнул головой и присмотрелся. Да, тот самый переговорщик. Который верил. Так и не узнал его имя… Прицелившись, Эмеш швырнул в старика огнем.

Сколько это длилось – сказать сложно. Время текло по каким-то своим законам, больше не подчиняясь разуму. Пожар в ночи, безумие.

Только когда не осталось ничего живого вокруг, он понял, что на сегодня все, и понемногу начал приходить в себя. Тяжело дыша побрел прочь, надеясь хотя бы в одиночестве найти каплю покоя. Отдышаться, прийти в себя.

Но вдалеке от всех, на излучине сверкающей Мирикиль, под сенью цветущего миндаля и фисташки, среди зеленых листочков цикламена, где днем греются на камнях юркие ящерки, а ночью поют цикады… там…

Эмеш наткнулся случайно, и долго стоял, пытаясь привести в порядок мысли… не нужно было ничего объяснять, не нужно было ничего спрашивать и узнавать наверняка. С некоторых пор он просто видел правду, чувствовал ее, не понимая умом – почему и как.

Два обгорелых до неузнаваемости трупа, даже в смерти прижавшихся друг к другу. Пугаться и горевать уже не было сил, только тихо постоял рядом.

Стянул с себя майку, накрыл, зачем-то кинул сверху горсть земли. Даже прочитал «Отче наш»… глупо, конечно глупо, тем более из уст игрушечного бога. Но что делать еще? …"царствие твое, на небесах и на земли…» Закрыл глаза. Постоял.

Ушел. Так и не смог заставить себя рассказать Атту. Да и зачем? Он все равно не поверит, не захочет, не сможет – предчувствие, не более того, все равно сейчас точно не узнать. Такие предчувствия лучше держать при себе. Потом они, может быть, разберутся, но то потом… Сейчас это ни к чему. Вдруг он ошибся?

Нет, точно знал – ошибиться не мог. Он знает все. Даже если захочет, сможет точно узнать как все было. Но не сейчас. К чему сейчас такое знать?

А в голове бестолково крутилась только одна мысль: если даже Утнапи не смог – все, это конец. Они не смогут. Все зря. Одиночества больше не хотелось. Ничего больше не хотелось.

Они вдвоем сидели и смотрели как догорает огонь, как последние трескучие искорки возносятся к небесам, чтобы погаснуть там навсегда. Последние искорки…

Пожалуй, уже настал рассвет, и демоны света илиль сменили на посту демонов тьмы савалар, и день сменил ночь.

– Пойду, схожу в Илар, – сказал Эмеш, – береги себя.

3

По левую руку светлые горы Унгаля, по правую – темные горы Унхареша. За спиной шелестит набегающими волнами священное озеро Нух. А он? На какой стороне?

Эмеш шагал по черному граниту дороги и старался думать только о делах, но о делах получалось плохо. Последнее время мир вывернулся наизнанку, обнажая незащищенное сердце, и сердце нестерпимо ныло под порывами ветра.

Он ведь просто человек, что он мог сделать? Если даже Ут не смог, который написал «выход» и прогнал бабочек, который умел летать как птицы… Он не умел и того.

Они с Аттом, пожалуй, еще подергаются в агонии сотворенного ими мира, не долго, для очистки совести, потом махнут рукой и уйдут, чтобы жить дальше. Впрочем, как теперь жить дальше он тоже не знал. И как Атт будет… сможет ли теперь вернуться?

Но все равно, что бы они не делали – все бесполезно, он не видел ни единого способа, ни единого правильного пути. Честнее отвернуться и уйти. Да, честнее. Но как уйдешь? До конца – упрямо шептал человек в нем. Одним ударом! – громко спорил бог. Но Эмеш не умел ни так не так.

У самых врат, на больших плоских камнях, сидели Кайраш и Нима, привычно переругиваясь из-за грязной посуды. Вот уж кого совершенно не касалась история с концом света, так это их. Они наверно даже и не знали, что твориться вокруг. Ничего, однажды бабочки прилетят и сюда.

– Привет, – сказал он.

Кайраш обернулся, внимательно осмотрел Эмеша с ног до головы и насторожено принюхался, морща нос.

– Ты Саир? – серьезно спросил он.

– Да.

– Что-то не очень похож. Эмеш развел руками – может и не очень. Он изменился?