Игры в вечность

Думузи тяжело дышал. Ему бы тоже сейчас хотелось подраться, выплеснуть.

Вот они стоят друг напротив друга, глядя друг-другу в глаза, – Идим Джайарах, хозяин ветров, против Саира Нимрахима, грозного повелителя морей, дикий ветер степей, против раскатистого рева океанской волны, стремительный гепард, против ощетинившегося волка. Боги? Люди? Кто разберет.

– Ведь это ты. Ты был там, Идим.

– Был, – лицо Думузи бледное, напряженное, но на нем только презрение и гнев. – Я сторожил Лару от глупостей. Ждал ее у ворот. Я знал что она придет.

– Хорошо ж ты сторожил, раз врата открыты.

Едкая усмешка перекосила лицо ветра, и Эмеш понял, что сейчас он его убьет. Взаправду.

– Я сторожил, пока ты спал, – Думузи вроде усмехается, но голос совершенно чужой, глухой. В глазах мечется огонь. – Она была там.

– Это сделала не она.

– Она, Сар. Но либо эта дура сама не поняла, что сделала, либо…

Ветер вдруг умолк, осекся, смотря куда-то в сторону. А Эмеш чувствовал, как руки уже сами поднимаются, и сейчас со всей дури… Убьет. Точно.

– Это я! – ворвался в уши крик. – Я сделала! Хватит!

Лару кричит. Эмеш понял это не сразу, слова с трудом прорвались сквозь накипевшую злость. И волна зашипела, тихо катясь назад.

– Что? – Эмеш не верил своим ушам.

Думузи вдруг резко выдохнул, плечи поникли, он зажмурил глаза, а когда открыл – в них было только… что в них было, не разобрать? Не привычно видеть у ветра такие глаза. Боль и стыд.

Но вдруг многие кусочки сложились в рисунок. Только разве можно в это поверить?

Эмеш медленно опустил руки. Какое-то время они стояли, смотря друг на друга, смотря на Лару. Пытались понять все без слов, но без слов не понять. Думузи тяжело провел ладонью по лицу.

– Рассказывай, – потребовал Эмеш.

* * *

Та ночь была ветряная, холодная… или может быть на Унхареше так всегда? Лару зябко ежилась, кутаясь в теплую Эмешову куртку, но ветер все равно пробирал насквозь. Или это страх? Глаза слезились, закрывались… хотелось спать. Зубы стучали, дрожали руки.

Зачем она тут одна? Ну не дура ли, а? Надо было вернуться вместе с Эмешем, сейчас бы грелась под одеялом, свернулась бы там калачиком, и слушала бы как храпит грозный хозяин морей.

Нет, сказала – «иди, я тоже скоро вернусь, вот только…» Что «только», она так и не придумала, но Эмешу, похоже, было все равно. Он здорово напился, успокаивая Лару, и сейчас больше всего хотел улизнуть домой под любым предлогом, холод и ветер не радовали его. Ее не радовали тоже, но и горы не отпускали.

Сама Лару, кажется, хмеля совсем не чувствовала. Только хотелось спать.

Из-под ног брызнули мелкие камешки, запрыгали по склону, шелестя на разные голоса. Лару поскользнулась, вскрикнула, едва не свалившись в низ, больно, до крови рассадила коленку. Долго сидела потом на земле, пытаясь понять… Зачем она здесь? Посмотреть?

Да, вот они Врата. Те самые, за которыми спит смерть. Маленькие какие, просто нора заваленная камнем, не впечатляют, как-то скучно. Неужели они и есть? Почему-то казалось – это место должно выглядеть иначе. Величественнее, что ли. Вот у отца величественный дворец, достойный владыки небес, вот там, в парадную залу ведут действительно величественные Врата! Огромные, резные, золоченые… А эти…

Вот папа наверно сейчас спит, в тепле, под одеялом. Конечно, ему-то чего шататься по каким-то горам с разбитой больной коленкой.

Холодно как, аж челюсть сводит. Куртка слишком велика, все время поддувает под нее, пробирает до костей. Зачем она здесь? Оглянулась. Ах да, врата. Вот они.

Раз уж она пришла, надо наверно подойти поближе, посмотреть. Когда еще увидишь такое. Ведь больше никогда, в здравом уме… Земля тихонько качается под ногами. Шаг, еще шаг.

– Не ходи туда.

Голос. Что за голос? Откуда? Тихо вскрикнув, Лару обернулась.

За спиной стоял Думузи. Грозно уставившись на нее из-под нависших бровей, желваки ворочаются на скулах и ноздри подрагивают, раздуваясь.

– Дим? Что ты здесь делаешь?

Она непонимающе хлопала глазами, дрожала. Он медленно подошел, внимательно разглядывая ее, словно видя впервые.

– Я ждал тебя, – сказал он.

Его взгляд был таким! Пронзительным, жгучим, как расплавленное олово, Лару показалось – он видит ее насквозь. Страшно. Обидно отчего-то… Она еще плохо понимала.

– Зачем?

– Уходи.

– Ты знал, что я приду? – почему-то в это было сложно поверить, она и сама не была уверена, что придет. Она вовсе не собиралась.

Темные глаза Думузи сверкнули сурово.

– Ты же сама обещала выпустить демонов.

– Но я же не хотела! – ее голос задрожал, на глазах выступили крупные слезы. Лару стало обидно по настоящему. Неужели он мог подумать, что она на самом деле хотела?

– Но ты пришла.

Лару прикусила губу, и вдруг все накопившееся за день хлынуло наружу соленым потоком. По щекам, по подбородку… слезы…

– Уходи, – холодно сказал он. Равнодушно. – И больше не приходи сюда.