Игры желтого дьявола

Большие обещания уменьшают доверие.

Гораций

Количество желающих приобрести «элитарный свет», как стали называть в Москве продаваемые в салоне светильники, возрастало с каждым днем. Качество обслуживания стало падать. Родик через клуб узнавал о досадных случаях, весьма напоминавших социалистическую торговлю. Валентин и его коллектив болезненно воспринимали критику, оправдывая свои действия объективными причинами, связанными с нехваткой места из-за большого наплыва покупателей.

Назрела необходимость расширения. Родик увеличил торговую площадь за счет переноса офиса на второй этаж, но это принципиально не изменило ситуацию. Нужна была дополнительно минимум еще одна реализационная точка, способная разделить потоки покупателей. Не желая выбрасывать на ветер деньги за аренду и опасаясь вкладываться в оснащение чужого помещения, Родик решил приобрести что-то подходящее в собственность. Выбор оказался достаточно большим, но и цены кусались. Вывести почти двести тысяч долларов из оборота никак не получалось, а банки либо отказывали в таком, по их мнению, некоммерческом кредите, либо выставляли неприемлемые условия, при которых экономика не вписывалась в привычную рентабельность. Родик обрисовал проблему Вольфгангу, и тот предложил приехать к нему, чтобы попробовать взять кредит в немецком банке, где выделение средств для покупки недвижимости являлось обычным делом и, как правило, не составляло проблем.

Родик усомнился, но решил попытаться. Кроме того, посетить Германию было необходимо и по ряду других причин. Обман в связи с Лондонской конференцией было все сложнее скрывать. Всех удивляло отсутствие согласований с Калеманом многих принципиальных проблем. В первую очередь это касалось таможни. Вольфганг указывал в документах реальные цены, и при растаможивании приходилось подменять инвойсы или идти на другие опасные ухищрения, которые рано или поздно могли вскрыться. Все импортеры договаривались со своими зарубежными партнерами о соответствующих процедурах. У Родика такого согласования не имелось, поскольку оно могло достигаться только при конфиденциальных переговорах. Михаилу Абрамовичу и Валентину он объяснил, что пока не получилось законопослушного Вольфганга убедить делать тот или иной общепринятый подлог. Они это приняли, а Родику пришлось прибегать к полузаконным действиям, грозящим огромными неприятностями. Так продолжаться долго не могло. Дополнительно подстегивал необходимость поездки истекающий срок действия неиспользованной немецкой визы, получение которой отняло массу сил и времени. Проходить заново этот кошмар с очередью, заполнением анкеты и многократным переделыванием приглашения не хотелось. Родик решил не тянуть с отъездом и вылетел в Кельн.

Родик проснулся в полумраке гостиничного номера и, взяв с тумбочки наручные часы, старался понять, пора ли вставать или можно еще поваляться. Последнее было предпочтительным после вчерашней прогулки по Кельну с заходом в многочисленные кабачки. Вольфганг, встретивший его в аэропорту, как будто чувствуя долг за московское гостеприимство, решил показать не только город, но и немецкую жизнь. После беглого осмотра центра он затащил не успевшего отдохнуть с дороги Родика в существующую чуть ли не двести лет пивную. Там подавали местное пиво под названием «Кельш». Это напомнило Родику первый вечер в Лондоне, с той лишь разницей, что немецкое пиво, в отличие от эля, очень ему понравилось. Наливали его в небольшие, граммов по двести, цилиндрические стаканчики, что удивило Родика, привыкшего пить пиво из больших кружек. Да и телевизионные фильмы о пивных немецких праздниках демонстрировали радостных мужчин и женщин, поднимающих огромные, похожие на кубки, чаши. Вольфганг пояснил, что они наслаждаются уникальным пивом, быстро теряющим вкусовые качества и в большом бокале неминуемо оводняющимся. Попробовать же его можно только здесь, поскольку транспортировать даже в соседний город не представляется возможным. Не успел Родик выпить несколько стаканчиков, как на столе появились огромные глубокие тарелки с мидиями. Такое количество он ел только мальчишкой, когда в Феодосии со сверстниками гроздями вылавливал их из моря, а потом ради баловства жарил на костре.