Игры зверей

Иппэй снова беспомощно покачал головой. Кодзи понял, что его грубую дружбу отвергли, и почувствовал себя опустошенным. Более того, когда дошло до разговора, он сообразил, что на самом деле хотел сказать совсем простую вещь, и много слов для этого не требовалось. Все, что требовалось сказать, было сказано без слов, а едва облеклось в слова – тут же легко рассыпалось. И все же Кодзи продолжил свою речь, решив, что это единственная возможность поговорить с безжизненным истуканом как с человеком.

– Правда в том, что ты злишься на меня. Ведь злишься же? Ты даже не хочешь смотреть мне в лицо и каждый раз думаешь, что никогда не сможешь меня простить. Но когда Юко пригласила меня приехать сюда, я захотел увидеть тебя. Я боялся того, что увижу, но все равно хотел. Сам не знаю почему. Надеялся, что, если буду жить рядом с тобой, смогу стать достойным человеком. Понимаешь? Это все равно что заставить ребенка жалеть о сломанной игрушке и принуждать его находиться рядом с ней. Ты не можешь просто купить ему новую. Мне казалось, что рядом с тобой я смогу как-то поправить свою поломанную жизнь. Понимаешь?

Иппэй по-прежнему улыбался, но глаза его беспокойно задвигались, словно он боялся столкнуться с чем-то непостижимым. «Душа этого человека начинает корчиться за глухой стеной, там, откуда нет выхода, – подумал Кодзи. – И хотя он не осознает, что происходит вокруг, он слышит звуки внешнего мира – вроде стука в дверь». На этот раз Иппэй не жаловался, что устал, как во время похода к водопаду. Напротив, казалось, он хочет уйти от Кодзи, освободиться от него: решительно выставляя вперед трость и левую ногу и подволакивая правую, которая никак не хотела слушаться, Иппэй своей обычной механической походкой упрямо двигался вперед по широкой пыльной дороге, направляясь мимо почты к деревенскому храму.

На другой стороне горбатого каменного мостика, в окружении огромных камфорных деревьев и древних кедров, на площадке, к которой вели всего шесть каменных ступеней, мирно возвышалось главное здание святилища. Площадка была очень маленькой, и спокойствие нарушал шум из расположенной по соседству каменоломни. Там добывали высококачественный пироксеновый андезит, который компания «Кэй сэкидзай» отправляла морем в основном в префектуру Тиба. Даже в летнюю жару компрессоры в карьере гудели без остановки, вызывая в воздухе легкую вибрацию, похожую на биение крыльев насекомого.

Преодолев без передышки значительное расстояние, Иппэй присел на невысокие перила арочного моста. Отсюда был виден и храм, и каменоломня. Иппэй любил сидеть здесь, в глубокой тени деревьев, и наблюдать, как падают вниз вырубленные из скалы камни.

– Жарко, – сказал Иппэй.

– Жарко, – согласился Кодзи, промокая капли пота на лбу Иппэя носовым платком, которым уже вытирал свой пот.

По сравнению с пространными откровениями Кодзи, только в одном этом слове было что-то человеческое. Иппэй свел свое общение с миром людей к одному-единственному пункту и отвергал все остальное. Создавалось впечатление, что он пытается контролировать окружающих исключительно с этой узкой точки зрения.

– Скажи, ты хотел бы появиться в таком костюме перед девчонками на Гиндзе? – ядовито продолжал Кодзи. – Они лопнут со смеху, как увидят эти мешковатые штаны цвета хаки, эти парусиновые тенниски, не говоря уже о нелепой рубашке с открытым воротом и соломенной шляпе. А когда ты пустишь при них слюни – и подавно. Для кого ты так вырядился? Спросить Юко, так она скажет, что ты все это напялил, потому что тебе нравится, но у тебя нет никакого вкуса и никогда не было. Ничего не изменилось, все осталось как раньше. Только теперь ты играешь роль «греха». Принял его форму. Для кого этот спектакль? Для Юко и для меня. Я собираюсь сорвать с тебя эту маску. Не я виноват в том, что ты сейчас такой. Ты ведь этого хотел?

– Хо-тел?.. – недоуменно протянул Иппэй, все так же улыбаясь.

Но Кодзи не собирался его слушать.

– Именно так. Ты все это устроил. Постепенно я понял, что к чему. Ты запугиваешь нас, используя ложные предлоги, а затем пытаешься убедить, что эти ложные предлоги необходимы. У тебя это очень хорошо получается. Не будь тебя, мы с Юко не были бы вместе. Но пока ты здесь, мы с Юко не можем быть вместе. Эти странные отношения возникли из-за твоих махинаций. Мы уже не можем поцеловаться, не вспоминая о том, что случилось тогда, от чувства вины поцелуй на вкус как пепел. Ты ждешь, что все будут преклоняться перед тобой. Ведь так?

Кодзи заметил, что Иппэй его не слушает, а вместо этого перегнулся через каменные перила и пристально смотрит на неподвижного жука-усача. При этом сам Иппэй тоже застыл в нерешительности, как будто размышлял, не накрыть ли жука соломенной шляпой, а усач тем временем замер на холодном камне в тени деревьев. Иппэй будто ждал помощи от какой-то посторонней силы, которая стремительно сократила бы расстояние между соломенной шляпой и жуком-усачом.