Ii. Камень второй. Горящий обсидиан

Над спокойным морем
летела крикливая чайка,
Заклиная: погаснут звезды;
звезды погаснут в эту ночь.
И спустилась ночь,
и звезды погасли.
И плакали женщины и дети,
и могучие мужчины плакали.
Страшно без звезд черной ночью,
страшно и одиноко.

Но прослышал о горе людском

дракон с изумрудной чешуей,
прилетел через морские дали
и спросил: напророчила чайка
вам беду? Оттого ли
плачут женщины и дети,
и могучие мужчины плачут?
Оттого ли так одиноко и страшно
в ночи без звезд?

И сказали люди: так было,

воистину, добрый небесный странник.
Что же теперь делать нам,
как чудесные звезды вернуть?
И сказал дракон так: соберите мне
жемчугов со дна морского.
Пусть маленький мальчик
несет их в ладонях.
Заберу я его на небо.

И унес дитя в черную ночь,

и засияли вновь знакомые звезды.
И перестали плакать женщины и дети,
и могучие мужчины. Плакала
только мать того мальчика,
что нес жемчуга
в ладонях дракону.
Не хотело звездное небо
вернуть обратно дитя.

Но вот сказали ей: утешься, женщина,

возвращается добрый дракон.
Несет он мальчика твоего
на могучей спине.
И возрадовалась мать,
обнимая сына, но крикливая чайка
закружилась над ней: не твой это сын!
Подменили душу ему
и взгляд ясный подменили.
Звездный ребенок на руках твоих.
А сынок твой играет на небе,
жемчуга роняет в морские волны.

Заплакала мать безутешно.

Солоно стало море,
как горючая слеза.
Только зря беду кличет крикливая чайка.
До тех пор, пока горят звезды,
не обидит никто звездного мальчика,
и земного не обидят на небе.
И драконов будут чтить,
изумрудную чешую носящих.
А когда вернется в море
весь собранный жемчуг,
утешится в грустном мире
каждая плачущая мать.

Все, кто слушал, притихли. Миг тишины — как миг истины… А потом весь общий зал прямо-таки взорвался криками. Многие просили спеть снова. Но Макс не смог бы, даже если бы захотел: он так охрип, что теперь едва мог говорить. Пока герой вечера, прихрамывая, спускался со сцены, кто-то сунул ему кружку эля — та пришлась весьма кстати, чтобы омыть горящее от перенапряжения горло.

Из пестрой толпы навстречу Максимилиану бросилась счастливая Эдна и повисла у него на шее. Макс не пошатнулся, лишь крепче оперся на посох: он не хотел казаться слабым ни себе, ни кому-то еще. Будь здесь чуть больше места, он подхватил бы Эдну на руки…

Хозяин сдержал слово и выдал поистине царский приз за одну эту песню: тридцать монет серебром и два музыкальных кристалла. В один уже была заключена исполненная Максом песня (хозяин не терял даром времени, как только услышал о Черных Островах; можно вообразить, сколько он выручит, продавая кристаллы с такой экзотикой), другой кристалл был чист…

Тот, что с песней, Макс отдал Эдне, а второй оставил пока у себя. Что же до денег, то за эту ночь все тридцать монет были потрачены.

Так закончилась суббота…

Глава двадцать шестая. Чистый кристалл