Ii. Камень второй. Горящий обсидиан

— Меня зовут Рамаяна Арникавадро, — сказала она. — Да будет легким наше путешествие…

…Терпение. Терпение. Терпение. Вот чему учат Сохраняющих Жизнь в первую очередь. Тяготы пустынной жизни безмолвно переносил даже Джармин, который страдал от жары больше всех. Страдания ему облегчили, как могли: Рамаяна разрешила мальчику весь путь ехать на пустокоре, Джуэл, Орион и Бала делились своей водой. Младшие воины — Коста, Пай, Милиан — поделились бы тоже, но Джуэл запретил: памятуя о сниженной выносливости людей их возраста, он понимал прекрасно: день-два такого самопожертвования — и в отряде вместо трех воинов появится трое изможденных, ни к чему не годных мальчишек. Ирин же о том, чтобы делиться водой, как-то не задумывался: такая мысль просто не приходила ему в голову. Но по сторонам он смотрел исправно и двоих пучеглазов снял с их наблюдательного поста на бархане до того, как те успели даже пикнуть. Возможно, именно благодаря ему караван миновал самые опасные участки пути без боя.

Караваны редко идут прямиком в Рубеж. На пути к нему есть два городка, где можно пополнить запасы воды, отдохнуть и немного поторговать с местными, — это Арен-кастель и Альдарен-турин. Так что любой маршрут пролегает через один из них. Волей случая, караван, с которым путешествовали десять юных амбасиатов, через Арен-кастель не шел. Отчего-то Рамаяне Арникавадро Альдарен-турин нравился куда больше. Что до отряда Джуэла, так им было все равно: лишь бы добраться до отдыха и воды. Так что, когда вышеозначенный городок показался из-за барханов, ликованию не было предела. Бывалые караванщики тоже радовались, но куда более сдержанно, чем неопытная в пустынных делах молодежь. Они-то знали: за Альдарен-турином и Арен-кастелем начинается самый тяжелый участок пути и желанный отдых в одном из городков — лишь затишье перед бурей.

Альдарен-турин… «Боевая башня» — вот как переводится его название. Этот город куда древнее Арен-кастеля, стены которого построены из цемента, замешанного на арене. Стена Альдарен-турина, толстым кольцом охватывающая город, — это чистый арен, в своем третьем аспекте: монолит. Больше всего монолитное кольцо Альдарен-турина напоминает подножие башни масштаба Цитадели Влады или Твердыни Серега. Скорее всего, Рами и Отиз, основатели города, не строили ничего подобного, а лишь поселились под защитой развалин чего-то очень древнего. Возможно, это была величественная башня… Кто жил в ней? Для чего ее построили? Куда она делась? Вокруг не видно обломков или чего-то подобного, словно неведомое строение сорвали у корня, словно цветок, и унесли…

— …«Турин», должно быть, от слова «туррис» — башня… Хм… А ведь действительно напоминает подножие гигантской башни! — живо заметил Милиан. — Орион, глянь! Не спи на ходу…

Орион вскинул голову и несколько мгновений молча рассматривал стену Альдарен-турина. После медленно расплылся в улыбке. Секунды не прошло после озарения, как он уже тормошил прикорнувшего меж горбов пустокора Джармина. Тот очнулся от своего мучительного полусна и заморгал.

— Сказку? — коротко предложил Орион.

Джармин кивнул и даже слабо улыбнулся — осторожно, чтобы лишний раз не тревожить растрескавшиеся губы.

И Орион начал рассказывать… Он никогда не подражал патетическому тону сказителей и менестрелей, даже если повествовал о грустном. Говорил он всегда просто, словно о погоде, и искренне, а при особо сложных словесных оборотах, возникавших словно без его ведома, в его голосе слышалось смущение. Слова текли из его уст ровно, точно спокойная река: Орион рассказывал, не запинаясь, что было поразительно для того, кто выдумывает сказки на ходу. Все это — и тон, и плавность, и смущение — приковывало внимание, точно особая магия.

Обычно Орион рассказывал Джармину, но он никогда не возражал, если подходил послушать кто-то еще. Так получилось, что почти все кулдаганские сказки достались Милиану, приставленному к третьему пустокору вместе с Орионом, для охраны, и Джармину, на это пустокоре ехавшему все время. Остальным пришлось довольствоваться вечерними байками на привале. Ну а все стихи, навеянные ареном, достались одному Ориону; больше ценителей не нашлось: Пай, и тот слушал единственно из вежливости.

…Как известно, сказки разбросаны по всему миру. Где угодно можно найти их, если твой разум открыт. Кто знает, под что маскируется глазок в иной мир на этот раз? Остается только смотреть внимательно…