Иисус для неверующих. Основатель христианства без мифов, легенд и церковных доктрин

Быть христианином не обязательно значит быть религиозным; это значит быть цельным. Иисус – живой образ такой целостности и потому в своей совершенной человечности он служит для меня окончательным проявлением Бога.

Еще одно средство, к которому прибег наш вид, чтобы справиться с тревогой, рожденной самосознанием, – это возникновение и развитие религии. Людям довольно трудно выйти за рамки базовых потребностей выживания и увидеть религию в этом свете, но даже самый поверхностный взгляд показывает: религия по своей сути – компенсаторная деятельность человека.

Люди бессильные обычно справляются с парализующим их страхом довольно любопытными способами. Они уверяют себя в том, что при всей своей слабости они находятся под властью всемогущего Бога, готового встать на их защиту. Затем они проецируют конечный смысл и цель своего бытия на это внешнее по отношению к миру существо, созданное ими самими как способ избежать страха перед очевидной бессмысленностью жизни. Наконец, у них зарождается надежда, что смертность, которой, как они теперь сознают, отмечена их жизнь, не есть нечто окончательное и бесповоротное, по мере того как они обнаруживают в том же вечном Боге свойство бесконечности, способное преодолеть быстротечность их собственных жизней. Из этих трех способов возникло большинство известных нам религиозных систем, предлагающих утешительные ответы на вполне конкретные тревоги, ставшие следствием травмы самосознания как реальности человеческой жизни.

Лишь признав, что такова природа любой религии, мы наконец начнем понимать иррациональные притязания, регулярно исходящие от религиозных учреждений. Уверенность в том, что ты обладаешь конечной истиной, дает чувство комфорта. Вот почему у религиозных систем вошло в привычку делать вид, будто они говорят от имени Бога и уже в силу этого спорить с ними нельзя. По той же самой причине любая религиозная система настоятельно изгоняет или даже убивает несогласных, глуша любые альтернативные голоса.

Я уже отмечал в главе 20 и повторю здесь: ни одна религиозная система человечества никогда не искала истину; она всегда в первую очередь искала безопасность. И религию следует понимать как еще одно средство приспособления, сознательно созданное людьми во имя чувства безопасности в крайне опасном мире.

Понимание того, что значит быть наделенным самосознанием человеческим существом, требует огромного мужества. Нелегко жить с чувством невыносимой тревоги, которой отмечена человеческая жизнь. Поэтому-то мы почти неизбежно религиозны. Религия удовлетворяет самую отчаянную, хроническую потребность нашей души и прочно удерживает в своей хватке нашу жизнь. Однако самовнушение не имеет ничего общего с реальностью. Факт: религия в ее традиционном виде никогда не могла обеспечить подлинную безопасность. Она давала лишь ее иллюзию. Религия по большей части и правда служила «опиумом для народа»[80]. Именно потому предложить видение Иисуса для неверующих – значит дать им возможность создать альтернативный путь к святости.

Поистине захватывающее исследование – рассмотреть отношение Иисуса к религии и системе веры, взлелеявшей его собственную жизнь. Он раз за разом ломал религиозные барьеры, стремясь призвать людей к новой человечности и даже ввести их в присутствие Бога, столь очевидное в полноте его собственной человеческой природы. Все, что налагает на людей ограничения, все, что учит их ненавидеть, отвергать или унижать других, не может исходить от Бога. Именно об этом Иисус говорил тысячью способов. Именно поэтому он представлял такую угрозу для религиозных лидеров своего времени.

Самый ранний евангельский портрет Иисуса – портрет проникнутой Богом, но вместе с тем полностью человеческой жизни. Иисус довольно свободно относился к обеспечивавшим безопасность религиозным нормам. Для него Бог не был частью системы безопасности. Бог был связан со смыслом человеческого бытия. Именно Бог позволял ему при необходимости отложить в сторону религиозные заповеди, если те препятствовали поискам человеческой цельности. Иисус был ориентирован на жизнь, говорят нам его последователи. Большая часть его учения носила праздничный, радостный характер. Он часто посещал пирушки и званые обеды. В нем была тяга к жизни. Теперь я рассмотрю его отношение к религии в том виде, как оно отражено в Евангелиях. Это поистине увлекательно.