Иисус для неверующих. Основатель христианства без мифов, легенд и церковных доктрин

Нам было бы гораздо проще ответить, сумей мы выяснить, от кого именно Павел «принял» данную традицию. Исследуя корпус Павловых посланий в поисках подсказок, мы находим в Послании к Галатам, написанном в начале 50-х годов, что спустя три года после обращения Павел отправился в Иерусалим познакомиться с Кифой (или Симоном Петром) и пробыл у него пятнадцать дней (Гал 1:18). Не разумно ли предположить, что свои сведения он почерпнул именно оттуда? Но тогда встает вопрос, правда ли это все, что запомнил Павел из рассказов Петра – или это все, что запомнил сам Петр и позже сумел передать Павлу? Может быть, история Распятия в том виде, в каком мы ее знаем, к тому времени еще не сложилась? Большинство людей никогда себя о таком не спрашивают, но вопросы требуют ответов, если мы ставим перед собой задачу отделить человека от мифа, а опыт – от его истолкования.

Между Первым посланием к Коринфянам и появлением первого Евангелия в начале 70-х годов случилось очень многое. И Петр, и Павел, по-видимому, умерли. Евреи по собственной воле вовлеклись в неудачную и заведомо проигрышную для себя войну против римлян, которая продолжалась с 66 по 73 год. Апогей войны пришелся на 70 год, когда римские легионы под командованием полководца Тита разбили стены Иерусалима и, ворвавшись в город, не только полностью разрушили его, но и сожгли его главную святыню – Храм. После войны последовала вспышка крайней враждебности со стороны римлян по отношению к евреям, в особенности к Иерусалиму и его религиозным лидерам – первосвященникам и храмовой иерархии, несшей, по мнению римлян, ответственность за начало войны. Именно в этом контексте было написано Евангелие от Марка. Марк прекрасно знал о трагедии, случившейся со страной евреев в целом и с иерусалимскими евреями в частности. Это верно даже несмотря на то, что он, судя по всему, не жил в городе во время войны.

Отметим два элемента в рассказе Марка, которые в последующее десятилетие были подхвачены Матфеем и Лукой и глубоко внедрились в христианское сознание. Во-первых, он соотнес время распятия Иисуса с иудейским праздником Пасхи. Это позволило ему сформировать рассказ о Распятии в соответствии с пасхальными образцами. Во-вторых, он попытался разъяснить утверждение Павла, что Иисус умер «по Писаниям», восполнив недостающие детали повествования о его смерти при помощи еврейской Библии. Вопросы, никогда не задаваемые традицией, однако совершенно необходимые для того, чтобы продвинуть вперед наше исследование, таковы: основан ли рассказ о Кресте на показаниях свидетелей – или же это не более чем литургическая драма, созданная уже позже и призванная не описать реальные события, а скорее помочь прихожанам понять, кем был Иисус и почему его смерть имела особое значение? Или, если поставить тот же вопрос немного по-другому, смелее: многие ли из подробностей Распятия Иисуса имели место быть? Не основаны ли детали его смерти, как и подробности его рождения, число и имена двенадцати учеников, истории о чудесах, – на традиции и толкованиях, а не на фактах? В рамках официального христианства эти вопросы по большей части не поднимались. Однако я ищу истину об Иисусе и не намерен их избегать.

Когда Марк взялся за перо, чтобы создать первое в христианской истории Евангелие, то допустил значительный перекос в сторону последних событий в жизни Иисуса. Он сосредоточен на Распятии. Только восемь стихов его Евангелия отражают Маркову версию пасхальных событий, а последним двадцати четырем часам жизни Иисуса отведено более ста. Кроме того, чуть более трети Евангелия посвящено последней неделе жизни Иисуса. Евангелие Марка иногда называют историей Распятия с длинным вступлением. Из текста Евангелия ясно, на что обратить внимание, если мы пытаемся понять, как Марк представлял себе смысл Иисуса. Главным фактом, главным свершением Иисуса была его смерть.