Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера,

83) Доктор Баур во втором, вновь просмотренном издании своего последнего сочинения: «Christenthum und Die christliche Kirche in den ersten drei Jahrhunderten», явившегося в свет незадолго перед его смертью, делает замечательное признание, что обращение апостола Павла для него всегда оставалось загадкой, которая не может быть удовлетворительно разрешена ни психологическим, ни диалектическим анализом. «Ни психологический, ни диалектический анализ, – говорит он, – не может объяснить внутренней тайны акта, в котором Бог открыл ему (Павлу) Своего Сына» (стр. 45). В связи с этим он позволяет даже себе говорить о «чуде» воскресения, что «оно только могло рассеять сомнения старейших Павла апостолов, оно только могло, кажется, уничтожить веру даже в вечную ночь смерти» (39), и «о чуде» обращения Павла, которое представляется столь великим, что произвело в нем сильный переворот: из отъявленного врага христианства он делается решительным вестником его, разбивает ограниченность иудейского партикуляризма и разрешает его во всеобщую идею Христианства (стр. 45). Мы не можем не одобрить искренности этого величайшего между новейшими рационалистами скептика и надеемся, что он избавился от «вечной ночи» отчаяния, этого естественного конечного результата скептицизма.

84) То же самое возражение против теории вымысла выражено было неверующим Ж.Ж. Руссо в его «Emil»: «Jamais des auteurs juifs n'eussent trouve ni ce tou, ni cette morale; et l'évangile a des caractères de vérité si grands, si frappeus, si parfaitement inimitables, que l'inventeur en serait plus étonnant que le héros». Феодор Паркер, обращаясь к полному отрицанию существования Иисуса, которое ни одному мыслящему человеку не приходило на ум, представляет доказательства против частного отрицания, говоря: «Измеряй Иисуса не по той тени, которую Он бросил на мир; нет, но по свету, который Он на него излил. Нам говорят, что такой человек никогда не жил и вся история о Нем есть ложь. Допустим, что Платон и Ньютон никогда не жили. Но кто же сотворил их дела и мыслил их мыслями?»

Для того чтобы выдумать Ньютона, надо быть самому Ньютоном. Какой человек мог измыслить Иисуса? Только один Иисус. Ренан, вопреки своей собственной теории, в своей «Vié de Jésus» (гл. 28, стр. 367) говорит: «Далекий от того, чтобы быть произведением Своих учеников, во всех отношениях Иисус является выше, больше их. За исключением Павла и Иоанна, они – люди без гения… Вообще характер Иисуса не преувеличен и далек от того, чтобы быть разукрашенным». Как, подумаешь, прискорбно, что мир в течение восемнадцати столетий должен был ожидать восстановления истинного изображения Иисуса, довольствуясь во все это время несовершенными и искаженными отрывками из повествований Его невежественных учеников!

85) В своих «Gesprachen mit Eckermanir» (3 ч., стр. 371) всемирный поэт Гете признает подлинность, достоверность и несравнимое величие Евангелий, говоря: «я принимаю Евангелия за несомненно подлинные сочинения, потому что в них отражается действительно отблеск той высоты, которая исходит от лица Христова и которая носит в себе божественный характер, явивший на земле действительное Божественное». Гизо в своих «Meditations» в первых строках 252 стр. делает следующее весьма меткое и справедливое замечание о Евангелиях: «Неодолимая сила этих книг и их свидетельств испытана и доказана. Оне победили язычество, завоевали Грецию, Рим и варварскую Европу и постоянно будут завоевывать мир. Силе книг вполне соответствует искренность их авторов. Мы можем оспаривать ученость и критическое остроумие первых историографов Иисуса, но нападать на их добрую веру невозможно, – она вырастает из их слов: они веровали в то, о чем говорили, и свое свидетельство запечатлели своей кровью».

86) Это по отношению к Юму успешно применил англиканский епископ Whately в своем сочинении «Historic Doubts relative to Napoleon Bonaparte» (Оксфорд, 1821 г.), а по отношению к Штраусу доктор Вурм (под именем Казуара) в своем сочинении «Leben Luthers» (1839 г.), на котором выставил: «Мексика 1936 г.», желая этим выразить, что разве только спустя сто лет после появления штраусовской «Zeben Jésu» теория автора достигнет успеха в Новом свете. Это очень ловкая пародия, которая верно очерчивает метод Штрауса и применяет его к тем документам, которые относятся к жизни Лютера и часто противоречат себе; например относительно места его рождения, было ли то Мера, или Эйслебен, или Мансфельд (ср. Вифлеем и Назарет), и относительно времени и способа его возвращения в Эрфрут, – была ли тому причиной дуэль, или гроза и т. д. Равным образом и профессор Нортон (Norton), американский унитарий, в своем сочинении «Internal, Evidences of the Gospels» обратил это оружие против Штрауса и после этого штраусовским же методом доказал ясно, что Юлий Цезарь не был убит.