Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга V. Агнец Божий

Я – дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных! И, однако же, Бог посылает мне иногда минуты, в которые я совершенно спокоен; в эти минуты я люблю и нахожу, что другими любим, и в такие-то минуты я сложил себе символ веры, в котором все для меня ясно и свято. Этот символ очень прост, вот он: верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и, с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше бы хотелось оставаться со Христом, нежели с истиной[367].

Литературное творчество Достоевского в значительной степени посвящено раскрытию основополагающих истин христианской веры. При этом писателя интересуют не только и, может быть, не столько духовно-нравственные постулаты христианства, сколько сама фигура Христа, стоящая в центре новозаветного благовестия.

Своему главному произведению – «Братья Карамазовы» – Достоевский предпосылает в качестве эпиграфа слова Иисуса о пшеничном зерне, которое не принесет плода, если, пав в землю, не умрет. Литературные критики высказывают различные мнения относительно того, какое послание писатель зашифровал в этом эпиграфе, к какому персонажу романа он в наибольшей степени подходит и какую тему раскрывает.

Преподобный Иустин (Попович) и иеромонах (будущий епископ) Афанасий (Евтич)

Не вдаваясь в подробности данной дискуссии, не имеющей отношения к теме нашего исследования, укажем на появившийся в 1924 году труд молодого иеромонаха Иустина (Поповича), ныне причисленного к лику святых Сербской Православной Церковью, в котором творчество Достоевского рассматривается с христианских позиций. В главе «Над тайной пшеничного зерна» автор этого труда пишет:

Тайна человеческого существа равна тайне пшеничного зерна: если человек замурует себя в коконе себялюбивого эгоизма и затворится в нем, то останется сам, останется в одиночестве, отчего усохнет и погибнет; но если зерно своего существа чрез подвиг веры посеет во Христе и зерно это умрет в Нем, то тогда зерно это оживет, прорастет и даст много плода. Ибо Безгрешный сказал: Любящий душу свою погубит ее; а ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную (Ин. 12:25). Таким образом всезнающий Богочеловек объясняет тайну человеческого существа, точно так же ее объясняет и Его неустрашимый последователь Достоевский. Ибо его главное произведение «Братья Карамазовы» есть не что иное, как пророчески прозорливое объяснение вышеприведенных слов Христовых из 12-й главы Евангелия от Иоанна. Достоевский подчеркнул это особенно, поставив эти слова Спасителя эпиграфом своего шедевра. Только в этих словах надо искать ключ к объяснению тайны человеческого существа по Достоевскому[368].