Иисус — крушение большого мифа

Так что, абсолютно естественно, что именно на этом эпизоде, в течение трех столетий синхронно открывавшем повествования всех четырех Евангелий, и сосредотачивалось внимание христиан того времени, истолковавших именно его, как Епифанию — как первое явление Бога, «единого в Трех Лицах», — и праздновавших события этого эпизода, как свой главный праздник. Так же, как совершенно естественно и то, что как только в церкви стали распространяться тексты Нового Завета, в которые уже были вставлены истории Рождества, уже именно эти истории и сконцентрировали на себе внимание всех христиан!

С учетом всего сказанного, лично я не вижу другого варианта, кроме того, чтобы признать полностью обоснованной версию оботсутствиисказаний Рождества в изначальных текстах Евангелий, вплотьдо 4 веканашей эры.

Подтверждается ли этот вывод имеющимися на сегодня в распоряжении ученых древними манускриптами? Да, подтверждается! И хотя, к сожалению, все известные на сегодня рукописи Евангелий, древнее 4–5 веков, сохранились лишь фрагментарно, анализ сохранившихся фрагментов дает следующую картину.

Во фрагментах Евангелия от Матфея можно найти отрывки текстов, относимых сегодня к главам, начиная лишь с третьей, и нет ни одного фрагмента с текстом из первой или второй глав — глав про Рождество.

С рукописями же Евангелия от Луки, ситуация такова: среди многих артефактов, фрагменты которых тоже не содержат текстов сегодняшних первых двух глав, имеется одна рукопись, датируемая II–III веком, зарегистрированная, как папирус Р4 (Национальная библиотека Франции), в двух небольших фрагментах которой имеются отрывки текста 58 и 75 стихов 1 главы этого Евангелия.

Что ж, этот факт можно было бы рассматривать, как достаточно серьезный аргумент, опровергающий мои утверждения о том, что вплоть до IV века никаких текстов о Рождестве в Евангелиях не было. В самом деле, вот, пожалуйста — рукопись II–III веков, и в ней таки имеются два фрагмента из 1 главы Евангелия от Луки, а значит, имелись, но просто были утеряны, и остальные тексты первых двух глав, рассказывающих о событиях Рождества! Однако, не будем торопиться с выводами…

Дело в том, что в этих стихах, сохранившихся на фрагментах папируса, речь идет отнюдь не о Рождестве Иисуса Христа. Эти стихи являются частью описания событий, связанных с зачатием и рождением совсем другого человека, а именно — Иоанна Крестителя. И хотя сегодня эта история действительно входит в состав Рождественских повествований первых двух глав Евангелия от Луки, это никоим образом не означает, что именно так было и всегда!

Имеющийся в первой главе Евангелия от Луки рассказ о рождестве Иоанна Крестителя, вполне мог быть плодом творчества иоаннитов — последователей Иоанна, чтивших его отнюдь не как «крестителя Иисуса», а как самостоятельного Великого пророка Божьего! Иоаннитов в I веке нашей эры было ничуть не меньше (если не больше!), чем почитателей Иисуса, и с христианами они никоим образом не смешивались. Более того — эти две группы конкурировали за умы и сердца людей, будучи каждая убеждена в своей исключительной правоте и истинности именно своего Пророка. И конечно же, иоанниты писали свои книги с историями, прославляющими Иоанна.

Одна из этих историй, описывающая те чудеса и знамения Свыше, коими сопровождалось зачатие и рождение Иоанна, и могла быть использована Евангелистом Лукой (писавшему свою книгу, по его собственному свидетельству, «по тщательному исследованию всего сначала»), в качестве предисловия к его основному повествованию.

Ведь это основное повествование начиналось у него (точно так же, как и у остальных евангелистов Нового Завета) с истории крещения Иисуса, преподанного именно Иоанном Крестителем, так что Лука вполне мог дополнить свое повествование историей, взятой от иоаннитов, поскольку она давала его читателям представление о том, что Иисус принял крещение не от кого попало, а от самим Богом отмеченного пророка! Правда, рангом бывшего, разумеется, гораздо ниже Иисуса…

Чтобы это подчеркнуть, Лука, рассказав (с помощью истории, взятой у иоаннитов) о чудесных обстоятельствах зачатия и рождения Иоанна, в конце просто отправляет Иоанна в пустыню, «до дня явления Израилю». А поскольку следующее появление Иоанна в повествовании Луки связано уже с крещением Иисуса, создается стойкое впечатление, что именно — и практически только лишь! — для крещения Иисуса и был порожден Богом великий пророк Иоанн. Таким образом, поместив в свое Евангелие этот, совершенно иоаннитский по своему содержанию, рассказ, утверждающий богоизбранность и величие Иоанна, Лука мастерски использует его для утверждения авторитета Иисуса.