Иисус моей веры

Город был непримечательным, исключая группу скинхедов прямиком из прошлого десятилетия. Мы проехали немного дальше и пошли по узкой тропе, окруженной елями. У реки Крист заметил одиноко стоящие на мели деревянные лодки. Мы залезли внутрь одной из них, я снял незакрепленную ржавую цепь, и течение медленно понесло лодку по реке. Никто из нас не умел управляться с веслами, поэтому мы не могли пришвартоваться к противоположному берегу. Вернуться тоже не получалось. Тогда я снял кеды, загнул джинсы до колен и ступил в воду. Она была чертовски холодной, так что конечности еще долго казались обескровленными. Я дотянул лодку до суши. Мы оставили ее на видном месте при невозможности вернуть на положенное и высыпали на сиденье имевшиеся деньги как плату за причиненные хозяину лодки неудобства. Когда мы разожгли небольшой костер, по ту сторону реки послышался крик.

– Эй! Это вы сделали?

– Простите, сэр. Мы только хотели полюбоваться здешними красотами. У нас не было злого умысла, – Иисус грамотно оправдалась в ответ тучному мужчине в рабочей одежде.

– Вы там застряли? Ладно, потушите костер и идите вверх по склону, там будет мост. Лодку уж я потом верну.

Благоразумно мы решили последовать совету владельца лодки, выбранной нами наугад.

– Такое совпадение просто удивительно, – заметил я, пробираясь между деревьями.

На мосту мы встретили незнакомца, который указал путь, и поначалу было страшно подходить ближе. Но иного выхода не оставалось, так что мы подчинились судьбе.

– Хотели посмотреть на красоты, говорите? – он недоверчиво улыбался.

– Да, – ответили мы хором.

– Плыли бы тогда в другую сторону. Там есть остров. На нем музыкальный храм. Ладно, что уж говорить, – речь мужчины была мечтательной. – Костер-то для чего развели?

Иисус ткнула в меня локтем, намекая на мою очередь разговаривать.

– Мы, – я замялся, – мы не смогли остановиться, и пришлось промочить ноги.

Хозяин лодки рассмеялся в ответ.

– Давайте уж, пойдемте. Согрею вас.

– Сэр, вы давно тут обитаете? – Иисус решила быть вежливой.

– Как же, больше, чем ты живешь. Родился я, значит…

В компании предающегося ностальгии местного жителя мы вышли к маленьким домам. Ближайший приглашал нас в свое тепло. Нелюбезно было отказываться. Хозяин разогрел молоко в жестяной кастрюльке и дал нам потрепанного вида плед. Простота создавала уют, так что мы расслабились, слушая разговоры владельца лодки. Кажется, одиночество делало его слишком восприимчивым к миру. Когда стало жарко, мы вернулись к машине и с приобретенным спокойствием поехали в Лондон.

Воскресенье закончилось, но его отголоски проявляли себя и в понедельник – я приобрел концентрацию и умиротворение. Мне легко было расправляться с заданиями, а невзгоды казались мелочными. Нахождение на природе принесло пользу всем. К среде Крис совсем забыл свою обиду на лучшую подругу, так что с утра мы подпевали радио и смеялись вместо надуманных разговоров ни о чем. Тогда же друзья перестали снимать свои форменные нашивки, окончательно избавившись от них. В четверг Иисус принесла фляжку с пастисом 9, и на обеде мы добавили ее содержимое в сок. 0,5 промилле сделали занятия менее нудным и притупили страх исключения.

Последняя суббота ноября была похожа на предыдущую. Однако свободного дома для наших развлечений не было. Поэтому мы устроились в Brent Cross 10. Я сдержал свое обещание и употреблял только марихуану. Это помогло сблизиться с Кристом. Пока Иисус «предавала себя» с помощью таблетки – как выразился вышеупомянутый, – мы надрывали животы над обыденными вещами.

– Это же не так работает. Что-то должно быть веселым, чтобы вы смеялись, – заметила Иисус.

Но тут же стало еще смешнее.

Она предложила играть в прятки на время среди оговоренного пространства. Крист проиграл – охрана согнала его с витрины в первую же минуту, когда он изображал из себя манекена. Даже если бы этого не случилось, мы нашли бы его очень быстро, потому что его кожа не была светло-серой, а на лице имелись глаза и рот. Я занял второе место, спрятавшись в будке для фотографий. Было жутко смотреть в объектив камеры, поэтому через три минуты и сорок девять секунд, показавшихся мне вечностью, я вышел сам. Иисус стала первой. Она выбрала отдел женского белья, где просто отдыхала в кресле, развернувшись к пестрящему оттенками кружеву. Мы стеснялись даже приблизиться к, по словам Иисуса, «продуктам патриархата» и, обойдя все вокруг, решились зайти внутрь магазина только через двадцать восемь минут. Из-за игры я подхватил ребяческое настроение – хотелось залезть на деревянную лошадь и трогать голову черепахи 11, но крики детей отпугнули меня. Тогда мы с Кристом взяли два клубничных трайфла 12 из Макдональдса, которые оказались идеальными для возбужденного марихуаной языка, и около часа рассматривали воду в фонтане, мозаичную крышу и проходящих мимо людей. В то время как Иисус придумывала захватывающие истории жизней самых интересных из них.